* * *
Это случилось прошлой осенью, когда Ансгар, Раудкар и Докучай пробирались через болота Смоланда[8] в сторону Тюлоскуга, но по дороге оказались застигнуты бурей. Небо в один миг затянуло тучами, и хлынул такой ливень, какого Ансгар прежде не видывал. Почерневшее небо то и дело прорезали яркие вспышки молнии, и Раудкар даже уверял, что видел в их свете могучую фигуру Тора. Ансгар не особо ему поверил, к тому же гораздо больше, чем боги-асы, его заботили потоки воды, от которых не могли спасти плащи даже из самого плотного ватмала. Нужно было поскорее найти надежное убежище, да так, чтобы не утонуть в болоте, разбухавшем от влаги и на глазах превращавшемся в озеро. Тогда-то Ансгар и заприметил небольшой холм, покрытый соснами, а в нем что-то вроде пещеры. С трудом добравшись до холма и поднявшись к проходу, они все втроем ввалились внутрь и думали тут же завалиться спать, но Ансгар почувствовал присутствие кого-то чужого. Он достал свой меч Домарбранд и сказал:
– Выходи и назови себя!
Тогда откуда-то из темной глубины послышался жесткий с хрипотцой голос:
– Это вы ко мне пришли, так что сначала сами себя назовите.
Слова незнакомца показались Ансгару справедливыми, но он не хотел открывать свое имя и потому соврал:
– Меня зовут Остмад[9].
– Остмад? В таком случае мое имя Вестмар[10]. А что насчет тех двоих?
– Трюгги, – представился Раудкар.
– А третий?
– Он плохо говорит на нашем языке. Можешь называть его Венд, – ответил Ансгар за Докучая.
– Хорошо. А теперь не мог бы ты убрать свой меч? Потому что, если ты решишь убить меня, клянусь, я дорого отдам свою жизнь.
Вестмар говорил так спокойно, словно речь шла о похлебке со скиром[11], но Ансгар сразу понял, что этот человек говорит серьезно. Он убрал Домарбранд и показал ладони в знак мирных намерений.
– Мы тебе не враги и только хотим переждать здесь непогоду. Потом мы уйдем, – сказал Ансгар.
– Что ж, если так, оставайтесь, – так же спокойно ответил Вестмар.
Договорившись с хозяином пещеры, трое друзей развели костер и достали из котомок свои скудные припасы, чтобы перекусить. Несмотря на ворчание Раудкара, Ансгар пригласил нового знакомого разделить с ними трапезу, и тот охотно согласился. В свете костра, наконец, можно было рассмотреть незнакомца. Лица его почти не было видно за густой черной бородой, но Ансгар различил сломанный и свернутый на сторону нос. В Вестмаре чувствовалась сила настоящего воина севера, но было в нем и что-то неприятное, отталкивающее. Он накинулся на еду так, что сразу стало понятно – этот человек давно не ел. Ансгар догадывался, что у Вестмара были не самые хорошие причины скрываться в этой пещере. Как знать, что он совершил, прежде чем попасть сюда? Впрочем, друг другу они пока не сделали ничего плохого, а значит, не было повода для вражды. И все же что-то Ансгара беспокоило. Он не мог сам себе объяснить, что ему не нравилось в незнакомце, и пока решил не давать этому чувству проявлять себя в словах и делах. Он старался быть приветлив и дружелюбен, насколько мог, и, подождав, пока Вестмар немного насытится, стал осторожно расспрашивать его.
Вестмар отвечал неохотно, и Ансгару казалось, что все слова этого человека были ложью, как и его имя. Он обмолвился, что сам не из Смоланда и оказался здесь случайно, что у него были какие-то дела где-то на севере и что со временем он вернется туда. Все это было настолько туманно, что почти ничего не говорило о Вестмаре, кроме того, что он не хотел рассказывать о себе слишком много. Может быть, Ансгар сам был в этом виноват, ведь он назвался ложным именем, и Вестмар сразу это понял, а потому относился к своим гостям с недоверием. Однако кое-что в словах Вестмара привлекло внимание Ансгара, и он решил спросить прямо:
