Ваша девочка – больше тепла, меньше нервов! Как получать удовольствие, воспитывая дочь - страница 10

Третье, на что мы ориентируемся, – это статус мужа, если речь идет о женщине детородного возраста. Опять же, рискую заслужить неодобрение агрессивных феминисток, но, мне кажется, в такой оценке есть доля истины, доставшаяся нам вместе с культурой. Еще сто пятьдесят лет назад социальный статус женщины определялся, за редчайшим исключением, только социальным положением ее мужа. Конечно, и Российской империей правили императрицы, но давайте вспомним, откуда эти императрицы брались?! Да, была у нас на престоле простая литовская крестьянка. Но сначала она довольно удачно вышла замуж, стала вдовой, а уж потом – государыней императрицей. Ну а одной немецкой принцессе пришлось не только сначала выйти замуж за наследника престола и долго-долго терпеть властную свекровь, но и устроить переворот со свержением муженька с трона.

С тех пор социальный строй сильно изменился, конечно, у нас есть равные избирательные права, возможность получать высшее образование, работать, растить детей вне брака, сохранять фамилию, носить брюки и короткие стрижки, владеть имуществом… Есть и возможность иметь собственный социальный статус, ничуть не ниже, а иногда и выше, чем статус супруга или возлюбленного. Но почему-то в глубине души мы мыслим теми же категориями: чем выше статус мужчины-партнера, при прочих равных, тем выше статус женщины среди ровесниц. Что, конечно, временами очень мешает женщинам в постсоветском пространстве и выбирать спутников жизни, и спокойно относиться к тому, что женщина может делать карьеру более стремительно и успешно, чем мужчина. Помните, в фильме «Москва слезам не верит» подруга говорит главной героине: «С твоей должностью тебе совсем трудно будет. Если только министр какой холостой попадется… Мужики ведь не любят, когда баба выше их стоит». Но это совершенно отдельный разговор. Здесь я просто пытаюсь рассуждать о том, как мы самоорганизуемся в структуру и в чем тут отличие именно женского подхода от мужского. Есть еще один параметр, который стал важным, пришел на смену параметру «привлекательность на брачном рынке» и выдвинулся на первый план в связи с изменением общества. Это именно количество и качество личных достижений. Если еще сто лет назад, оценивая какую-то женщину, ее подруги-«однополчанки» говорили: «Она редкая красавица!» или «У нее отличное приданое!», или «Она будет хорошей женой», то теперь нередко услышишь что-то вроде: «Она очень успешная женщина!», «Она великолепный профессионал!», «Она всего сама добилась, отлично зарабатывает!». Да, это тоже важно, может быть, ничуть не менее важно, чем для мужчин, но, скорее, в случае с женщиной здесь упор на самостоятельность – надо же, она смогла!

[?!] Так вот, из совокупности этих четырех параметров: возраста, количества детей, статуса мужчины-партнера и личных достижений – и складывается незримый рейтинг, благодаря которому взрослая женщина занимает то или иное место среди женщин своего поколения.

Потому что для любой женщины существует незримое сообщество, к которому она принадлежит. То, что в нашей традиционной культуре называлось «беседой»: сообществом девушек одной общины. Внутри такого сообщества девочки и девушки равны между собой (есть, правда, внутреннее сообщество, «малая беседа», для девушек постарше, куда не допускаются младшие по возрасту). Отсюда легко объяснима наша манера называть ровесниц в коллективе «девочками», даже если мы все уже ближе к пенсии, чем к стипендии, – для нас это значит, что мы принадлежим к одной «беседе», к сообществу женщин одного поколения. И для женщины любого возраста среди ровесниц не может быть главных, могут быть чуть более статусные – выделяющиеся умениями или теми достижениями, которые дают статус (положение мужа и дети), но высших нет.