– Здесь будет чуть иное решение, – сказал я, направляясь к подъемнику, где уже собиралась очередь. – Позже поясню.
Говорить о ближайших планах при Бабском я не хотел. Насчет выбора жилья – этот вопрос мы обсуждали довольно детально с Варшавским, и в папке, которую дал мне Елисей Иванович имелась карта с указанием мест, где мы могли бы разместиться в относительной безопасности. Там было указание на несколько отелей и квартир, удобных для съема. Я склонялся к варианту именно с квартирой. Кроме того, не позднее чем сегодня к полудню в одной из ячеек камер хранения железнодорожного вокзала на Майл-Энд, должны была появиться свежая информация для нас, а также оружие и средства связи. Та камера хранения на Майл-Энд должна была стать для нас как бы основным способом передачи тех сообщений, которые опасно передавать через эйхос. Потоки информации с эйхосов в Лондоне и крупных городах Британии контролируются довольно плотно. Наши агенты, со слов Варшавского, ни раз оказывались на грани провала из-за слишком вольного пользования эйхосами.
– Элиз, что ты можешь сказать об Майл-Энд? Если остановиться где-нибудь там, не слишком далеко от вокзала. Хорошее место? – спросил я, пока Бабский стоял в отдалении, любуясь с галереи нижним залом.
– Место так себе. Когда я училась в колледже, жила примерно в том районе. Рядом Уайтчепеле – район, где мой брат всерьез страдал несколько раз. Тогда мы еще снимали с ним одну квартиру. И у меня там были проблемы, в этом Уайтчепеле, – Элизабет порозовела в щеках, и я понял, что она не хочет вспоминать что-то связанное с той частью Лондона.
– Тем не менее, нам хотя бы на начальном этапе нужно выбрать что-то близ вокзала Майл-Энд. Есть там квартирка… – адрес я называть не стал, хотя держал его в голове. – Сначала едем туда. Отдохнем с дороги, сложим ближайшие планы. Возможно, информация о Майкле уже появилась в ячейке на вокзале. Если нет, то вся надежда на наших менталистов, – я покосился на Бондареву, зная об их методике поиска человека по карте местности. – И как я обещал, Майклом займемся в первую очередь, – заверил я Элиз.
– Спасибо, мой демон! – Стрельцова порывисто обняла меня, ее поцелуй обжег мою щеку, потом губы. – Я тебя очень люблю!
– Идемте уже! – второй раз повторила штабс-капитан и направилась к дверям подъемника.
Бабский, наверное, слышавший ее ментальный сигнал, тут же отошел от края террасы и поспешил к нам.
Из порта «Heaven's Gate» нам не удалось уехать сразу – произошел казус с Бабским, наложивший некоторые последствия на все следующие дни нашей операции.
Когда платформа подъемника со скрипом и скрежетом спустилась и открылись двери в многолюдный зал, Алексей Давыдович смахнул со лба курчавую прядь и сказал:
– Извиняюсь, отойду на минутку. Надо, – он кивнул в сторону туалета.
– Ждем на улице у выхода на… – я на миг задумался, вспоминая схему этой части города.
– На Гэп-роуд, – подсказала Элизабет. Поручик еще не успел отойти, как Стрельцова не упустила случая подковырнуть его: – Я же говорила, он засранец! Вечно мучает нас своей туалетной проблемой. Как бы не началось у него это недержание в боевой обстановке.
Мы вышли на Гэп-роуд. Выход располагался напротив центрального портала башни, и здесь имелась удобная стоянка эрмимобилей столичного извоза. Я хотел сразу нанять синий «Percheron», но решил повременить – интуиция подсказала, что Бабский не появится так скоро, как того бы хотелось, а также она, родная, нашептывала, что сегодня нас ждет веселый день.
