- Дорогая, это уже слишком, - начал возмущаться князь. – Отпускай меня! Иначе знаешь, что потом будет?
- Что? – Принцесса Ночи с интересом посмотрела на своего пленника и подошла к нему, держа в руках коробку со свежими красками и пока еще не использованными кистями.
- Я тебя тоже пристегну здесь и сделаю все, что ты сделаешь со мной, - пообещал Мышкин. – Даже хуже этого! Талия, угомонись! Не забывай, что я – маг!
- Ой, как страшно! Ты умеешь сказать так, что трусики становятся мокрыми. От смеха, разумеется, господин маг. Выбирай: или ты сейчас же, говоришь мне, где спрятал медальон Каукет, или… - она на миг задумалась, - или все равно скажешь все-все под пытками. Для начала я использую тебя в качестве художественного полотна. Стяну с тебя штаны и разрисую твои яйца. Может быть во мне дремлет талант великой художницы, - шутливо и важно предположила Талия Евклидовна, раскладывая тюбики с красками на столе. – Потом раздену тебя всего и превращу в живое полотно моего будущего шедевра. И обязательно сфотографирую.
- Талия! Это уже слишком! Хватит! Через час должен приехать твой отец! – Родерик начал злиться. – Ты дурачишься, а нам нужно решать серьезные дела по свадьбе. У нас еще ничего не готово!
- Аид дери, как мы теперь заговорили! Вчера ты даже не хотел думать на какой день удобнее свадьбу, а теперь «серьезные дела», «ничего не готово»! – рассмеялась баронесса, вскрывая тюбик с красной краской. – Говори, где медальон, и я тебе все прощу! Ген, ну скажи! Он мне правда нужен.
Сказать этого Родерик не мог. Талии все вокруг казалось игрой, она не всегда понимала, что к магии нельзя относиться так легкомысленно. Даже после тех двух случаев, когда удалось избежать большой беды только с помощью графа Елецкого, баронесса все равно относилась к столь важным вещам шутя.
- Я вспомнил! - сказал вдруг князь.
- Говори! Только не вздумай меня обмануть, - Принцесса Ночи выдавила полоску кроваво-красной краски прямо на стол.
- Я не про медальон… - Геннадий Дорофеевич смотрел на ее приготовления без удовольствия, понимая, что может предстать перед бароном Евстафьевым в очень неприглядном виде. – Вспомнил об этой… Элизабет. Ее фамилия Барнс. У меня… вернее прежнего меня совместный бизнес с ее мужем. Какая-то транспортная компания. И эта Барнс иногда бывала здесь без него.
- То есть ты подрыгивал ее здесь, подвесив на цепях? – уточнила Принцесса Ночи.
- Прелесть моя, ну зачем ты все это так выворачиваешь. Ты же прекрасно знаешь, что я к этому не имею отношения. Прежний Мышкин, да, он любил эти штучки. Творческие люди, они все больные на голову. Давай, отпускай меня. Есть хорошая идея, как можно развлечься, - сказал Родерик, надеясь, что его слова могут весьма заинтересовать. – При чем развлечься с этой англичанкой. Отпустишь, сразу скажу. Тебе очень понравится.
- Сначала скажи, - Талия отложила в сторону тюбик и кисти. Мысль наказать англичанку, за то, что она смела присылать такие пошлые сообщения ее жениху, баронессу в самом деле заинтересовала. Заинтересовала настолько, что Талия даже забыла о медальоне Каукет.
- Когда ты меня отпустишь, я отвечу ей на сообщение. Скажу, мол, дорогая Элизабет, приезжай сюда, на Коломенские пруды, мы хорошо проведем с тобой время. Я придумаю, как ее уговорить, если будет сопротивляться. И здесь мы вместе ее накажем, подвесим на цепях. Ты сможешь отхлестать ее плеткой, изрисовать ее тело краской или придумать что-нибудь еще похуже, - предложил Геннадий Дорофеевич.
