Её зацепил ответ человека под ником Ёгарь, на вопрос, как игра выбирает сюжеты для дрифтов: «Страх – всегда энергия, ресурс. Вавилону не нужна скука! Ему нужны наши эмоции! Можно и страхи! Но при этом ему не надо пугать нас слишком сильно, чтобы мы не убежали прочь, поджав хвосты».
Она поставила лайк с аплодисментами и задумалась: «А чего больше всего боюсь я? Что для меня самое страшное? Если помнить, что это игра? Или чего хотелось мне, когда я туда входила?». Она вспомнила, как они с Нат обсуждали купель, и почувствовала холодок в основании черепа. Если они так легко прочли и показали ей так быстро мелькнувшие мысли… страшно подумать, что ещё возможно!!!
Она в задумчивости убрала очки глубоко в ящик своей прикроватной тумбочки. И поборола импульс перевести телефон в самолётный режим. И если даже у Вас нету паранойи, это не значит, что за Вами не следят. Но столкнуться лицом к лицу со своими фантазиями и желаниями, прихотливыми и случайными, прожить их во всей красе – этого ли она на самом деле хотела? Ответа она не знала…
105. Хватит нам веры взлететь?
Передо мной кружится жребий мой
И выпадает новой стороной.
Кто я? Где я? И что свершится мной?
Я стою на одной из башен замка. Передо мной крепостная стена, она доходит мне до пояса, и в ней толстенные камни, в метр толщиной. Передо мной море, пересечённое островом, – близ берега узкий пролив, а дальше бескрайняя гладь. Справа, за горы на побережье, только что село солнце. Остров уже потемнел, а вода ещё светлая – темнее там, где в ней отражается остров, и светлей – там, где небо. На серо-голубом холсте неба лучи солнца, закатившегося за горы, красят облака невероятными сияющими красками – розовой, рыжей, сиреневой, золотой…
Это Шибеник, хорватский город возрастом в тысячу двести лет, и его старая крепость. За моей спиной дорога спускается в город, красные крыши толпятся вокруг огромного собора. Мы были здесь лет тринадцать назад и я порой возвращаюсь сюда, когда нужно прийти в себя, напитаться силой и красотой.
Когда я смотрю вниз со стены, меня обдаёт холодком лёгкого страха: там стены этажей в пять высотой, а дальше покатый склон. Поэтому я для устойчивости сажусь на стену, свешиваю ноги вниз, упираюсь руками – камни нагреты солнцем, моей попе тепло и уютно. В одном из них, рядом с моей рукой, змеится трещина. Из неё торчат маленькие круглые листочки, неожиданно бордовые. Я смотрю на них, задумчиво глажу один из них большим пальцем. Лениво размышляю, что будет, если я соскользну с этой стены? Хватит мне веры взлететь? Или я сразу же разобьюсь?
За моим правым ухом раздаётся мягкий голос:
– Вы не боитесь сидеть здесь на самом краю и совсем одна?
Повернув голову, вижу мужчину, смутно знакомого. Правильные черты лица, густые брови, прямой нос. Пронзительный и при этом тёплый взгляд серых глаз. Меня охватывают удивление, страх, любопытство, волнение! Откуда он взялся? Здесь я всегда одна, если не привожу кого-то сама…
– Это моё любимое место, мне привычно бывать здесь одной, – отвечаю я очень мягко, чтобы это не звучало выпроваживанием.
– Позволите Вы мне побыть здесь с Вами? – так же мягко спрашивает он, и по мне вновь прокатывается волна, снизу вверх, на сей раз – неожиданно тёплая, словно до меня добрался прибой от моря внизу. А после неё – прохлада. Я киваю. Он садится рядом со мной – на край.
Теперь я смотрю на облака, касаясь взглядом его профиля – породистый нос, упорная линия челюсти. Говорят, мужчины не умеют смотреть краем глаза, поэтому им приходится разглядывать женщин в упор.
