Вчера я убил свою мать - страница 8

Только вот горящий корабль не давал мне покоя. Слишком он был величав и спокоен.

Я помогал Лейле на кухне. Она собиралась приготовить яблочный пирог из тех яблок, что опали с яблони и начали медленно гнить. Я собрал их в небольшую плетённую корзинку, валяющуюся возле метлы, отнёс ей и помог чистить, нарезать, складывать их в тесто, которое она замесила ещё пару часов назад. Мне было совсем несложно помочь ей, даже наоборот, был рад. Мы с ней в последнее время так мало разговаривали да и вообще виделись: она всё время пропадала в Ньюпорте, в прачечной, где она помогала нерадивым грязнулям чистить их барахло. На самом деле мне даже не хватало её колких фраз по утрам, ведь теперь она вставала раньше меня, чтобы успеть всё сделать до того, как ей нужно будет идти на работу.

– Ты не устала от работы? – спросил я, выбрасывая кожуру от яблок, чтобы отнести их нашим трём свиньям в маленьком хлеву. Она в это время наливала горячую воду в небольшой металлический таз – мыть посуду после вчерашнего ужина.

– Странный вопрос, Билли, – серьёзно ответила она, даже не взглянув на меня. Все действия она выполняла монотонно, отчего мне даже на миг показалось, что это совсем не Лейла, а какой-то странный механизм, лишь отдалённо напоминающий человека.

– Это почему?

– Конечно устала, – вздохнула она и громыхнула тарелками в тазе. – По мне разве не видно? Эти тупые прачки совсем не умеют стирать, после них приходить всё заново делать. Оттого и устаю. Понаберут всяких, а я разгребай. Иногда жалею, что вообще туда устроилась.

– Найди другую работу, менее сложную, – пожал я плечами.

– Прачечная в Ньюпорте – самая высокооплачиваемая работа в городе. Я не уйду даже если пригрозят отправить на убой, как наших коров когда-то.

Я вдруг вспомнил эти странные времена, когда странный мор проходил по Ист-Пойнту – коровы дохли как мухи, и нам приходилось таскать их тяжёлые трупы до огромной могильной ямы, куда их сносили все остальные. Отец в те времена работал дни и ночи напролёт, поэтому труп нашей любимой коровы Бетси пришлось тащить на себе, повязав старую бечёвку вокруг её ног и шеи, чтобы узлы не развязались.

– Деньги не так важны, как ты думаешь, Ли, – я любил иногда так её называть, её притворная злость заставляла меня улыбаться.

– Важнее, чем ты думаешь, мелочь, – улыбнулась она в ответ.

– Мне всё равно кажется, что нам нужно уходить, – вырвалось вдруг у меня шёпотом.

– Уходить? – так же тихо сказала Лейла. Зрачки её расширились, посуду она бросила и повернулась ко мне, пристально смотря в глаза. – От них? Совсем с ума сошёл?

– Я про работу говорил, глупенькая, – я тихо рассмеялся и, может, мне показалось, но она облегчённо вздохнула.

– Тогда хорошо.

– А что, думаешь, отсюда сбежать невозможно? – заговорщицки спросил я спустя целую минуту молчания, нарушаемого лишь шорохом посуды.

– Я не хочу об этом говорить. Может, когда подрастёшь немного, тогда расскажу тебе, что думаю.

– Мне семнадцать, Ли. Думаю, я уже достаточно взрослый, – парировал я, завязывая мешок с остатками еды, которые я планировал отнести нашим свиньям.

– Нет, потом расскажу. Отнеси этот мусор свинкам, думаю, они проголодались.

Пришлось подчиниться. Я вышел на улицу и быстро добежал до маленького хлева, выбросил кожуру от яблок, куски вчерашнего картофеля, прожилки и слегка испорченные куски мяса в корыто, где обычно обедали наши три старые свинки. Когда я смотрел на них, мне всегда становилось немного тяжело на душе: люди ведь обычно растят их, чтобы в конце концов убить и съесть. Звучит как-то по-варварски.