Вдохните жизни. Людям о людях - страница 5

Шурин – тот посматривал да посмеивался. Видимо, не в первый раз здесь. Знает, что я – в первый. Бредёт себе по левому берегу, вынимает одного за другим, да в траву с возгласами: “Ловите, девчонки! Ещё один!” Свояк со свояченицей в воду не полезли, оставаясь довольствоваться на берегу. То-то добрая ушица получится к вечеру. Из раков-то. Всем отварам – отвар! Как на базаре, по пятьсот за пяток – дорого, а как самому по норам, – так задаром, считай.

Своих первых раков я доставал неожиданно счастливым от того, что животное оказалось не очень крупным, что защищается мне не во вред. На каком-то по счёту (за дцать, не менее) уже и сам вкладывал промеж клешней мизинец: куси! Оттого, что готовился к худшему, – только бы не прослыть трусом. Искренне не понимал в пути, каких размеров раки водятся в Орловской области, и как сильно они могут цапнуть. Последних же доставал уже со знанием дела и на правах хозяина.

Пройдя таким образом километр-два по течению, в сторону шурина стал улыбаться и я: каков? Там и возвращаться решили: полно. Обратно шёл где берегом, где – по плотно устелившим воду кувшинкам, попутно выискивая среди высоких рогозов початок пожирнее, чтобы срезать под корень и подарить жене. Не без удовольствия отмечал для себя и то, что нырнул в каждую из нор по «своей» стороне, ни одной не упустил. Есть, правда, расхотелось – уж сил оставлено столько, что жаль теперь будет в раз проглотить; пускай Ильич с девчонками нарадуются за столом.

Рачевня во всё время оставалась пустой. Порожней же и обнаружил её там, где оставил – в заводи у истока ручья. Те снасти были моей ставкой на то, что с разбегу тащить тварей из нор голыми руками. Знать бы тогда, что в ледяной воде раки не водятся… Как и о многом другом, через что пришлось пройти в своё время, захлёбываясь в грязи только потому, что положился на кого-то или что-то, кроме собственных рук и головы.

Но это уже совсем другая история…

2019 г., пос. Новопетровский Тульской обл.

Чтобы увидеть портрет моей эпохи, – личину этих двух десятков лет от начала третьей тысячи, внезапно вывернувших мир наизнанку, – обведи точки, которые я заботливо собрал для тебя на бумаге, сынок. Посмотри, вот они: хайп, гаджеты, ботокс, блоги, кэшбэк, зож, AL, инста, зашквар, самокат, онлайн, понты, лайфхак, sale, дота, вейп, дедлайн.

И когда он, этот мир, разоблачится перед тобой, – так, что обратится всеми швами своими наружу, – тебе станет ясно, как обильно он засорен изнутри инфантильным человеком. Он (человек) сеет в округу: «Я – тот, о котором говорил Заратустра». Но он – не тот, сынок; он – не сверх.

Он – недо.

Когда я набирал «внезапно вывернувших», поезд подъехал к станции «Шоссе Энтузиастов», и в вагон метро зашла девчонка. Не совсем опрятная, не совсем женственная. Не совсем воспитанная, как мне показалось. На вид лет двадцать пять, отнюдь не пигалица. Одета броско. Не знаю, как правильно назвать группу молодёжи, к которой она принадлежит, но, кажется, это те, которые ежегодно бывают на фестивале «Нашествие» и беспорядочно сношаются.

Она уверенно плюхнулась на корты рядом со мной в углу вагона (свободных мест не было), достала из потрёпанного рюкзака слойку и, запивая её какой-то дико воняющей дрянью (возможно, компотом из шиповника), стала есть.

Хиппи, словом. Сначала я испытал едва уловимый укол отвращения, но потом (и одной станции не успели проехать) моё о ней мнение повернулось на 180 градусов: я вдруг зауважал эту её непредвзятость, дерзость и любовь к свободе. Да, кажется, я сказал себе тогда: «Молодец. Со стержнем девочка». Может быть, моё отношение к ней поменялось из-за здравого эгоизма, которого многим недостаёт, и который я в ней невербально углядел. Кто даст гарантию, что мир слетел с катушек (а он – слетел! всё: больше никуда не катимся) не из-за альтруистов или этих, – громко вопиющих о всеобщем благе?