Отстегнув юбку, я спрятала ее под подушку. И в юбке, и в плаще по деревьям лазать неудобно. Взобралась на подоконник, осторожно вытянула руку, проверяя защиту дома. Вначале пальцы будто попали в кисель, потом сопротивление исчезло. Кевин не такой… аристократ, как мне показалось. Впрочем, снаружи вокруг дома и парка может стоять второй слой защиты.
Я угадала.
Благополучно допрыгнув до ветки и повиснув на ней, довольно быстро и почти без заноз спустилась.
Парк оказался большим и ухоженным. Убедившись, что никто в столь поздний час по аллеям не гуляет, я пробежалась до живой изгороди. Стало легче, но не до конца – значит, я все еще в закрытом пространстве.
Стоило шагнуть за изгородь, как опять появилось ощущение киселя. В этот раз оно длилось дольше. Но магия признала хозяйку и пропустила. Теперь я могла вдохнуть полной грудью. Впрочем, не совсем. Было что-то еще – скорее всего, на самом поместье стояла какая-то мною не опознанная защита, едва ощутимая.
Я бегала, гуляла по рощам опрятных лаймовых деревьев, сидела в тени красных кленов, пряталась под ветвями развесистых ив, смотрела, как в глубоком ручье отражается луна.
Прошедший день был слишком насыщенным эмоционально. Кроме того, я так и не погуляла толком. Не нашлось времени. В итоге забрела далеко за пределы поместья и только тогда поняла, почему не могла успокоиться: я все еще была в закрытом пространстве. И почувствовала себя свободной только сейчас.
Непередаваемое ощущение, когда нет чувства невидимого гнета над головой!
Я дошла до небольшого чистого поселка. Посидела, болтая ногами, на перилах деревянного моста, переброшенного через быструю, но мелкую речку. Ветер ласкал кожу, перебирал растрепавшиеся пряди; запахи травы и лесных цветов кружили голову. Опомнилась, когда вдалеке запели петухи.
Назад не бежала – почти летела.
Я уже видела живую изгородь парка, когда поняла, что не могу дышать. Резко затормозив, огляделась, пытаясь разобраться, где тот, чьи эмоции достигли опасного предела. И тут пришло осознание – такое случалось редко, это чувство больше всего напоминало интуицию. Я поняла: источник эмоций далеко. Очень далеко! Тихо выругавшись, я обреченно покосилась на зардевшийся горизонт и бросилась обратно.
На мосту у поселка стояла хрупкая девушка в простой полотняной рубахе. Очевидно, она собирала ночью лечебные травы у реки и возвращалась домой, когда заметила слежку. Ей хватило храбрости дойти до середины моста; потом она сдалась, страх победил.
Я видела лишь босые ступни, испачканный травой подол рубахи и светлую макушку – все остальное исчезло в громадном черном еже страха. Сквозь воплощенную эмоцию просвечивал тонкий девичий силуэт, он испуганно прижимал к груди корзинку и, не отрываясь, смотрел на нечто укрывшееся в густых тенях. Тварь, хищная и вполне себе материальная, не торопилась нападать. Она играла.
У девушки был шанс. Она могла сбежать, поднять крик. Дух отстал бы – они предпочитают нападать незаметно, не привлекая внимания. Но она молчала – не могла справиться с эмоциями.
Прислонившись лбом к шершавому стволу старой ивы, я быстро воскрешала в памяти одно воспоминание за другим. Чем больше, тем лучше! У меня нет времени. Не успею за пару секунд расправиться со страхом – девушка погибнет! И неважно, что потом мне будет нужна лошадиная доза тоника. Только бы успеть!
…Утро. Сверкающий росой луг… дурманящий аромат скошенной травы, ветер, играющий длинным хвостом воздушного змея…
