– Я беременна.
– Что?! – Брови вернулись к исходной точке разговора. – Вот уж чего я от Сёмочки не ожидала… Сколько?
– Точно не знаю. Задержка две недели.
– Две недели – не показатель. Может ещё сорвёшь, тебе надо пресс покачать.
– Не буду я ничего качать. Я хочу ребёнка… И мужа… Я семью хочу. Мы уже всё решили.
– Ой-ё! – Дилля вдавила пальцы в аккуратно залакированную причёску. В возникшей паузе громко щёлкала секундная стрелка в настенных часах. Дилля посмотрела на часы. – Так, ладно. Что ж делать. Как говорится – чему быть, того не миновать. Не всё так плохо. Сёма хороший парень и…
– Я за Витьку замуж собираюсь.
– За какого ещё Витьку? – взревела Дилля.
– Глухого!
– Что?! – вопль тётки оглушил Иду. – Глухого?! А чего не слепого или безногого! Вон у церкви много инвалидов крутится, чего же ты…
– Глухой – это фамилия!
– Фамилия! А Марголис тебя чем не устроила? Красивая, благородная, старинная еврейская фамилия. Хочешь всю жизнь Глухой ходить? Это же надо выбрать себе…
– Я на своей фамилии останусь. Я уже решила. Останусь Рябовой.
– А дети? Дети Глухие будут?
– Не знаю, мы не решили ещё! Может тоже Рябовы.
– Ещё не решили? Какая радостная новость. Заделать успели, а с фамилией не определились. – Дилля выудила из причёски пальцы и застучала острым маникюром по столу. – Глухой! Подумать только! Да откуда он взялся?.. Постой, постой, не тот ли это Витька, что бренчит тут под окнами постоянно.
– Ага, он.
Дилля подобрала со стола пачку сигарет и нервно стукнула ею о ладонь. Из отверстия выскочила длинная узкая сигарета.
– И когда только успели? Вы же вроде с Сёмой всё время. – Дилля щёлкнула зажигалкой, но не прикурила. Ида молчала. – Врала, значит, что с Сёмой в кино?..
– Не врала. Мы действительно с ним в кино ходили. И гуляли в парке. Он про Витьку не знает.
– Ах, ты ж зараза, – Дилля поболтала сигарету во рту и наконец прикурила. Было непонятно, к кому относилась последняя реплика. Ида решила, что к сигарете.
– Сёма, конечно, хороший парень, очень хороший, но он такой…
– Какой такой?
– Ни рыба ни мясо, ходит за мной, как телок на верёвочке, даже поцеловать боится. А Витька он другой.
– Угу, – Дилля прищурилась, выпуская дымовую струйку. – Кобель. Как же он подлезть-то к тебе сумел, если ты с Сёмой всё время?
– Так Сёма меня до подъезда проводит, а Витька уже внутри на площадке поджидает. Как схватит сзади, как зажмёт – не вырвешься, косточки трещат. И целует так, словно выпить всю хочет, до самого дна. И не отпускает. Так мы с ним и целовались часами в подъезде.
– Видимо не только целовались, раз задержка случилась.
– Ну да, – Ида опустила голову. Рассказывать, как отдавалась Витьке на тёткиной кровати, пока та на работе – не стала.
– Ох-хо, знаю я таких, как Витька твой. Ничего хорошего тебя с ним не ждёт. Только и умеют, что трахать. Детей наплодит, и будешь, как мамаша твоя, тоже с животом замуж выходила, а он на пьянки, да гулянки. Хлебнёшь с таким. – Дилля загасила сигарету в маленькой пепельнице. – Значит, так. Витьке этому дашь отворот поворот, поняла?
– Как же? А беременность? Я аборт делать не буду.
– И не надо. Опасно это в твоём возрасте.
– Так что ж мне без мужа рожать?
– Сделаем так. Про беременность свою никому, поняла? Хорошо срок маленький. Замуж за Семёна пойдёшь, я в Загсе договорюсь, отнесу пару пакетов кому нужно, распишут вас за неделю.
– Как же так? Это же не его ребёнок?
