За окном внезапно хлынул дождь – типичный для этих мест, стремительный и неожиданный. Крупные капли били в стекла, как горох, а я сжала кулаки, представляя, как придется целовать какого-нибудь прыщавого графчика, который, возможно, скончается от пневмонии через неделю после свадьбы. Фу, мерзость!
В дверь постучали трижды – четко и почтительно.
– Войдите! – отрывисто крикнула я, не скрывая раздражения.
Дверь отворилась беззвучно, и на пороге появился Арнольд Энтерский. Высокий, сухопарый шатен с проседью на висках, бастард местного аристократа, так и не удостоившийся отцовского признания. Его коричневый камзол был безупречно выглажен, а на длинных пальцах поблескивали чернильные пятна – вечные спутники его профессии. В дневниках Арисы отмечалось, что по магическому договору, заключенному между моим покойным мужем и Арнольдом, последнему ежемесячно доставляли из столицы все новые юридические трактаты, политические обозрения и судебные хроники. За мой счет, разумеется. Так что на осведомленность Арнольда можно было положиться без тени сомнения.
– Добрый день, ваше сиятельство, – почтительно поклонился Арнольд, переступив порог гостиной. Его сапоги из мягкой кожи почти не шумели по дубовому паркету. – Служанка сообщила, что вы меня вызывали?
Я жестом указала на кресло напротив:
– Добрый день, нисс Арнольд. Проходите, присаживайтесь. Мне требуется ваша консультация.
Законник опустился в кресло с изяществом, которого не ожидаешь от человека его возраста. Я заметила, как его длинные пальцы с аккуратными ногтями поправили манжеты белоснежной рубашки перед тем, как он поднял на меня внимательный взгляд серых глаз.
– Мне нужен полный свод законов, защищающих права вдовы, – сказала я, стараясь сохранить ровный тон. – Все статьи, указы и даже отдельные распоряжения императоров, которые могут защитить мои вдовьи права.
С этими словами я протянула Арнольду злополучный свиток с императорской печатью. Он принял его с той почтительной осторожностью, с какой священник берет священные реликвии.
Его глаза быстро пробежали по строчкам, брови слегка сдвинулись, образовав между ними вертикальную морщинку. Через мгновение он поднял взгляд и произнес размеренно:
– Я понял ситуацию, ваше сиятельство. Прямо сейчас могу констатировать, что его величество действует в рамках своих полномочий. Вы принадлежите к высшей аристократии, к одной из самых влиятельных и богатых фамилий империи. Следовательно, вопрос престолонаследия имеет государственное значение. Однако, – он сделал едва заметную паузу, – у вас есть определенное время на подготовку. Все юридические нюансы я изложу завтра утром, после тщательного изучения соответствующих разделов имперского кодекса.
Внутри у меня все сжалось. Значит, мне предстоит этот цирк – выходить замуж снова и снова, пока не выполню свою "государственную обязанность"? Прекрасная перспектива!
Но вслух я ничего не сказала, лишь кивнула, сжав губы в тонкую линию. Арнольд, уловив мое настроение, слегка склонил голову – этот жест всегда предварял его осторожные возражения. Но на этот раз он лишь поднялся, аккуратно сложил письмо и вышел, оставив за собой легкий шлейф запаха пергамента и чернил.
Я осталась одна в просторной гостиной, где даже шелест дождя за окнами казался приглушенным. Роскошная мебель, дорогие гобелены, серебряные подсвечники – все это вдруг обрело какую-то зыбкую, ненастоящую сущность. Будто я сидела не в своем доме, а в искусно сделанной декорации.
