Нигаэля потянуло туда, тонкие чувства воителя Света и внутренний голос не стали его останавливать. Среди гнилых пней с грибами, похожими на вырезанные из трухлявой колоды фигурки, и черных папоротников он обнаружил еще один горящий силуэт, такой же, что маячили вдали там, на пустошах. Высокий старик с выцветшими глазами и серой бородой и волосами стоял, вытянувшись по стойке «смирно», будто не видя чужака. На его голове красовалась диадема из спиленных лицевых сторон черепов, а длинное темно-зеленое одеяние с пышным воротом, украшенное тайными знаками высочайших адептов Адарсаха и посох мага выдавали в нем архинекрома. Избранник осторожно побрел по хлюпающей мягкой земле болотистого места под пристальными взорами сидящий на безжизненных ветвях костлявых старух с совиными глазами, светящимися медным огнем. Они своими рваными, вылинявшими шалями напоминали сложивших крылья ворон, даже головами с длинными крючковатыми носами, старухи ворочали по-вороньи. Кто они были и зачем заняли ветки, свесив птичьи тонкие ноги или поджав их под себя, не знал даже Избранный. Хотя он мог бы поискать в уголках памяти эти странные образы, наверняка запечатленные в книгах Библиотеки, все-таки не ведьмы его интересовали.
На минуту Трион остановился напротив мага, всматриваясь в лицо изрытое, точно земля червями, глубокими, какими-то неестественными морщинами. Колдун будто был заспиртован в банке, он не подавал признаков жизни (что немудрено!) и «нежизни» тоже. Его окружали выкопанные в земляном валу полки, с которых бессмысленно смотрели во все стороны, в беспорядке вращая глазами и высовывая распухшие синеватые языки, человеческие головы. От этого странного и малоприятного антуража хотелось убежать и вместе с тем что-то держало от этого. Встряхнув взмокшими от запутавшегося в них тумана волосами, Нигаэль повернулся-таки чтобы уйти, и тут услышал глухой голос старика, от каждого слова которого катилась волна холода:
– Покинуть Адарсах будет непросто, – медленно проскрипел некромаг. Так, должно быть, могли бы разговаривать деревья. – Ты разбудил нас, разбудил Его.
– Предлагаешь помощь? – напрямую спросил Трион, возвращаясь.
– Возможно. Все зависит от того, чего ты ищешь.
– Я ничего здесь не ищу, – Нигаэль осмотрелся по сторонам, будто проверяя, что действительно сказал правду. – Меня сюда… отправили.
– И все-таки ты жив, – огонь вокруг архинекрома погас, он тут же сгорбился, как если бы на него свалился весь груз его жизни, и сошел с места, где был прикован. – Ты ведь из Чертога, – утвердительно выговорил он, обходя гостя. – Чего нынче добивается Чертог?
– Того же, чего и обычно, – решительно ответил Нигаэль, ощутив прилив гордости за свое священное братство. – Мы защищаем миры смертных. Вас потревожили палачи, а я пытался остановить их. Их и демонов, как всегда. Но смерть не стала разбираться, кто прав, а кто виноват.
– Как всегда, – с пугающей улыбкой на губах, напоминающих засохшие выцветшие корки апельсина, повторил фразу Триона маг. – Ты чужой здесь, ваше место не в Адарсахе даже после разрушения оболочки, нет. Но Спящий не слушает разум, когда его дергают из вечного забвения. Ты здесь – ошибка, он устранит тебя. Я могу помочь выбраться, если ты обещаешь вернуть нам покой, хотя это будет не так просто в любом случае. Другие законы, другая реальность, другая жизнь.
– Делай, что нужно, – без раздумья ответил Избранный, слыша нарастающий гул за горизонтом. – Я не вижу иного пути, как остановить торторов раз и навсегда. Тогда вы сможете спать.
