― Дурак... ой, дурак! – Демид схватился за голову. – Нет! Не к матери я поеду, а в храм к Верховному! Буду просить заменить этого идиота. Если откажет, вернусь сюда. Одна ты с этим Людвигом не справишься.
― Посмотрим! Ещё раз такое выкинет, отвечу так, что козлиное блеяние ему в радость окажется!
― Не надо, Радка! – строго приказал дядька. – Сама знаешь, нападение на храмовника для ведьмы неприятностями чревато. Не дури. Я буду с ним разбираться, а ты наплюй на дурака, да своё дело делай. Думает, с шишигой справился, так и дальше легко будет? Пусть. Жизнь быстро научит уму разуму, ещё сам к тебе за помощью придёт.
― А я не помогу! – мстительно прищурилась и поджала губы.
― Поможешь, – усмехнулся Демид и растрепал мои волосы. – Ты добрая и о людях волнуешься, ради них и поможешь. Не знает этот олух, как повезло ему с ведьмой... А как же ты из чар-то его вырвалась? Он хвалился, что не сумеешь ни в жизнь.
― Да я и сама не поняла... Думаю, это из-за Шиши. Она так застонала, помирала прямо. Ну и я очень-очень захотела ей помочь, и всё. Чары рассеялись. Странно, конечно, в меня словно новая сила влилась...
Мы пришли в деревню, и я настояла на том, чтобы проводить Демида. Дальний путь дался ему трудно. Люська уже вернулся со своей конной прогулки, завидев нас, гордо, но молча, тряхнул своей белобрысой гривой и ушёл в дом, хлопнув дверью. Жаль. Козлиная песнь в его исполнении порадовала бы мой слух. А что? Мне не чужда тяга к прекрасному!
― Видала? Ну и поганец! Нет, может, магичить он и умеет, но кто ж научил так вести-то себя? – вздохнул храмовник.
― Наплюй. Сам же мне велел так сделать. Отдыхай и не вздумай больше по полям бегать! Завтра зайду, а пока надо посмотреть, что там мой фамильяр натворил за день, – я уже собралась уходить, но хлопнула себя по лбу. – Забыла же... Шиша тревожные вещи рассказала. Утром сегодня открылся на берегу очень маленький ведьмин круг, говорит, размером с тазик. Выскочило из него существо странное. Вроде нутрии, только глаза красным горели, а с клыков слюна желтая капала. Прыгнул зверь в озеро, поплавал, нырнул, а вынырнул с большой охапкой варьянки. Огляделся по сторонам, словно искал, не заметил ли его кто, и шасть обратно в круг! А тот закрылся сразу. И я вот думаю, может, Люська-то не шишигу почувствовал? Потому что она клялась, что утром не колдовала... Ещё нечисть наша сказала, что видела пару раз в лесу у озера людей в странных одеждах. Дорогие вещи, бархат да меха... Незнакомцы появлялись из чащи, туда же и исчезали. И это странно, ведь ни ты, ни я не почувствовали открытия кругов.
― Ну, мне нездоровится, сама видишь. А ты ночи не спала, да и утро выдалось нервное. Если круг маленький был, держался недолго и зверь был некрупный, так могли и не ощутить его. А патлатый наш искал, чем себя занять, вот и нашёл. Круг закрылся, но след остался, а потом развеялся, а он уже близко подошёл, мог шишигу почувствовать. Поговорю я с ним попозже. Выясню, как оно было. А вот люди... Могли ведь и не кругами пользоваться, если из других миров приходили. Есть артефакты всякие, порталы других видов, да и озеро от нас далеко... Но что им надо было в нашей глуши?
― Я завтра в лес пойду. С лешим потолкую. Может, он что видал-слыхал.
― Будь осторожна, Радка. Разузнать, оно надо, конечно, да что-то неспокойно мне. Может, Людвига с собой возьмёшь?
