Ну все, Сафронов, ты попал.
Меня, конечно, и раньше студенты травить пытались, но до психотропных препаратов еще никто не доходил – обычно на слабительном останавливались.
Красавчик упорно продолжал указывать мне на дверь, и хоть глюк мой, я решила все же пойти у него на поводу. А вдруг за дверью меня еще больше красавчиков ждет и рядом с ними не будет никаких вобл?
Постаравшись настроиться (должен же мой мозг как-то реагировать на мои желания) на то, что за дверью меня ждет шикарный ресторан на берегу моря, еще более обворожительный красавчик, готовый исполнять любые мои прихоти, шикарное платье…
Когда поняла, что в мои мечты начал на цыпочках пробираться Сафронов под ручку с Галиной Васильевной, нашей заведующей кафедрой, я зло сплюнула и поспешила к двери, пока романтический настрой окончательно не улетучился.
За дверью меня ожидал гном. Причем самый настоящий!
Знаете, чем гном отличается от карлика? Квадратностью. При росте в метр двадцать, в ширину этот «красавец» был не меньше.
– Чë уставилась? – гаркнуло на меня порождение германо-скандинавской мифологии. – Имя.
– Ветер Елизавета Андреевна, – опешив от такой несправедливости, машинально ответила я.
А где же романтично-брутальный красавец? Где море? Ресторан, в конце концов. Я есть хочу.
Гном презрительно фыркнул и пробурчал в свою косматую седую бороду, которая здорово перекрывала половину его тела:
– Поназываются тут дурацкими именами, и как только жить-то можно с такой фамилией.
Я окончательно растерялась. Почему это у меня дурацкое имя? Вполне даже обычное, а фамилия так вообще замечательная.
– Факультет? – строго спросил меж тем гном, карябая что-то пером на огромном свитке.
– Ведьмовства, – вспомнила я, куда меня определил глюк-Красавчик.
Вообще-то, ведьмой меня тоже частенько называли, особенно нерадивые студенты и бабушки возле подъезда. А еще меня так очень любил называть наш декан, когда я отказывалась ставить «нужную» оценку «нужным» студентам.
Эх, как только меня не называли. И при этом никому почему-то не было интересно, что у меня самая высокая посещаемость лекций и семинаров, а мои студенты-технари в отношении философии могут дать фору любому студенту-гуманитарию. Может, мои методы преподавания и жестокие, зато действенные.
– Держи, – гном тыкнул мне странный металлический кругляш с выбитым на нем номером 986. – Сейчас идешь на третий этаж в деканат, затем в общежитие к завхозу и к коменданту, после в библиотеку. Сеймер не терять, восстанавливать не буду.
Я, пожав плечами, сунула кругляш в сумку и направилась к указанной двери, по-видимому, ведущей к следующему выверту моей неугомонной фантазии.
– Простите, – повернулась я к гному, уже взявшись за ручку двери, – а вы случайно не знаете, сколько длится эффект от приема психотропных препаратов?
Гном странно на меня вытаращился, и я, поняв, что ответа не дождусь, двинулась дальше.
И все-таки фантазия у меня хоть и с вывертом, но богатая.
Я шла по широкому коридору с высоким арочным потолком в готическом стиле. Многочисленные полуколонны, ниши, багеты украшали дивные каменные существа, похожие на химер и горгулий. Через раскрытые витражные окна можно было наблюдать роскошный парк с аркадами, переходами, ажурными беседками и фонтанами.
Одним словом – красота!
Мимо меня сновали студенты в странных разноцветных мантиях, с сосредоточенными и слегка (и не слегка) перепуганными лицами. Многие несли стопки толстенных книг или коробки, полные каких-то странных предметов.
