– Скрыт облик, и нити обрезаны. Но тьму без следа не укрыть. В душе у него темнота и силой своей с тобой сравняться способен.
– Даже так… – Торнел задумался, а меня хмыкнуть подмывало, хоть ничего смешного и не было. Но держу пари, что герцог сразу на ведьму лесную подумал. А тут, оказывается, кто-то третий отметился. – Обратно пойдешь, или жену с детьми подождешь сначала?
Явная подначка не прошла мимо цели, призрак взвился, мигом потеряв доброжелательность.
– Да я лучше сдохну еще раз, чем с ними встречаться буду! Додумался тоже, а раньше такие надежды подавал, способным слыл! Тьфу! Одна вера в детей твоих остаётся. Жаль в воспитание вмешаться нельзя, а то я бы…
Герцог мигом лицом помрачнел, прочитав заклинание одними губами. И как бы я ни напрягала слух, не расслышала ничего. Зато призрак тут же бледнеть стал и потерял способность к разговорам. Прекрасное заклинание, надо бы у Торнела уточнить, чтобы на лешем испробовать.
А вот что потом происходить начало, я и не поняла сначала. Герцог зачем-то пробовал грань открыть, хотя сил у него на то не было, да и невозможно призрака спровадить без моей помощи, сам же сказал. Но слова, что он произносил твердо и уверенно, стирали все возможные варианты, кроме одного единственного – Торнел рехнулся.
– ПринутриОс нарпаОне скИрит, – заканчивал фразу он уже едва слышно. Начавшая зарождаться воронка тут же поспешила захлопнуться, а герцог рухнул на колени и своим видом теперь походил на двухдневного покойника – восковой цвет лица, четко выступающие скулы.
Хоть я и не имела знаний в некромантии, но сейчас понимала, что грань Торнел открыл, а закрыть не может, и силы она из него до тех пор тянуть будет, пока не иссушит совсем.
Сама себе не отдавая отчета, я начала шептать заклинание, повторяя по нескольку раз одни и те же слова: «Принутриос нарпаоне скирит», «Принутриос нарпаоне скирит», «Принутриос нарпаоне скирит». Ставила неправильно ударения, ошибалась в интонации, но продолжала шептать, пока, наконец, воронка не заискрилась снова, затягивая счастливо улыбающегося духа. Он еще и подмигнуть мне умудрился, хотя прозрачным был настолько, что черты еле угадывались. Весь род у них такой дурной, или только последние поколения не удались?
– Принутриос нарпаоне кринат, – проговорили мы одновременно с полуживым герцогом. Воронка потухла, Торнел обессиленно повалился на траву, и мне бы уйти сейчас, потирая ручки, ибо целый день высвобождается, пока болезный в себя приходить будет. И я все успею – и к лесу на свидание сходить, чтобы магию родовую забрал, и на болото наведаться, с водяным переговорить, и зверям своим последние указания дать. Да только душа тянулась помочь. Будто я обязана была ему чем-то.
Вздохнула тяжело, метлу перехватив, да и пошла к герцогу, над которым уже Корнелис суетился. Надо же таким неугомонным быть, себя доводя до истощения день за днем!
– Вон пошел! – огрызнулась на заступившего мне дорогу мальчишку. А потом в руки ему метлу сунула, а он от неожиданности и взял. Взвизгнул тут же, отшвырнуть подарочек попытался. Да только поздно было, метла намертво к ладоням прилипла и давай его кружить, все дальше от нас уводя.
Пусть развлечется метелочка моя, а Корнелису и подавно полезно будет. Нечего без защиты магической на незнакомого человека наступать, кем угодно тот оказаться может.
Склонилась над герцогом, руку на лоб положив, а он подхватился тут же, улыбаясь неожиданно ярко. Задорно так, совсем по-мальчишечьи.
