Реакция тела не подвела. Я вновь успела захлопнуть дверь перед самым носом у Миралда. Отскочила, добежала до несколько ошалевшего от моего поведения ворона, схватила его и яростно зашептала ему в клюв:
— Прячься!
— Он все р-р-равно почувствует мое пр-р-рисутствие, — просипел Родгар.
Чуть ослабила захват на шее птички:
— Не сразу! У меня будет время.
В дверь настойчиво постучали.
— Давай! — сделала страшные глаза.
Ворон соизволил скрыться в комнате, для которой я еще не нашла предназначения. Мне хватило места в зале, кухне, спальне и в кабинете.
— Здравствуй, Миралд! — широко распахнула дверь, сделала приглашающий жест.
Мужчина подозрительно посмотрел на меня, но зашел.
— Чай, кофе? — сладко улыбнулась.
— Гликерия! Прекрати балаган.
— Я еще даже не начинала. Присаживайся.
Усадила гостя на шаткий стул, еще вчера заметила, что у него болтается одна из ножек. С удовольствием наблюдала, как Миралд, не глядя, сел и тут же чуть не упал.
Чертыхнулся, бросил на меня взгляд, полный негодования, поднял упавший стул, сделал пас рукой, поставил, сел.
Хмыкнула. Никакой справедливости! Колдует среди бела дня и нисколько не переживает, что его могут обнаружить.
Присела напротив, сложила ручки на столе.
— Заходил сегодня к главному стражу города, — как бы между прочим начал Миралд, оценивающим взглядом проходя по обстановке дома, — его зовут Димер Ронтон.
Неужели я заставила главного стража города чинить сломанный кран? Улыбнулась.
— И каково было мое удивление, — продолжил мужчина, — когда он рассказал о новоприбывшей девушке, которая желает стать ворожеей. Ты, случайно, не знаешь никого по имени Фелиция Харрис?
Выжидающе посмотрел на меня. Промолчала, откинулась на спинку стула.
— Но даже не это самое интересное, Лика, — он пристально посмотрел мне в глаза, — в этом городе и не слышали, что их посетила сама герцогиня Олдридж.
— Ты рассказал? — испуганно спросила.
— Нет, Гликерия, — сделал акцент на моем имени несносный мужчина, — есть еще кое-что, — сердце сделало болезненный перебой, неужели он уже знает? — утром мне пришли сведения о безвременной кончине Говарда Уинсвила. Прими мои глубокие соболезнования, — серьезно проговорил он.
— Спасибо, — кивнула в ответ.
Прошла минута, вторая. Не вытерпела первой.
— Я могу все объяснить, Миралд!
— Слушаю.
Ух, этот его надменный вид. Но выхода не было, вздохнула и начала рассказывать.
— В тот вечер за ужином Говард вел себя несколько взвинчено, но ничего мне не рассказал, как бы я не просила поделиться проблемой со своей любимой женой, — покосилась на Миралда, тот внимательно слушал, — как только я его не упрашивала, целовала, гладила...
— Хватит, — поморщился мужчина, а я удовлетворенно улыбнулась.
— Через два часа после ужина его нашла служанка, — мой голос дрогнул, на глаза накатились слезы, — он выглядел ужасно! Из его рта шла пена, он весь трясся. Я столько пережила! — всплеснула руками.
— Прекрати паясничать, Гликерия! — повысил голос Миралд. — Я прекрасно знаю, что ты не питала к мужу теплых чувств.
— Отчего же? — дрожь из голоса убрала, ответила совершенно искренне. — Мне очень нравился Говард.
— Ты хочешь сказать, что его отравили?
— Так сказал детектив, который всю ночь допрашивал слуг... и меня, — всхлипнула уже по-настоящему.
— Ты сбежала из столицы, чтобы тебя не посадили в тюрьму за успешное покушение на собственного мужа?
— Да! У меня не было другого выхода! Он почти прямо озвучил свои беспочвенные обвинения! Ты бы слышал, как он разговаривал со мной! Будто я не герцогиня, а простая горожанка! — сейчас я была как никогда искренна, все так и было на самом деле. — Он посмел спрашивать меня про других мужчин!
