– Что же ты задумал? – прищурившись, я неприлично прижалась лицом к окну и принялась наблюдать. Когда же он закончил разговор с соседкой, я сразу же рванула на выход, желая его перехватить.
– Что вы здесь делаете? – мужчина мирно насвистывал и шёл к следующему крыльцу, когда я к нему подлетела.
– О, госпожа Шорс! – радостно воскликнул он. – Какой сюрприз!
– Как же! – фыркнула я. – Что вы здесь делаете?
– Это свободный город, и я в праве совершать визиты, вы так не думаете? – он расслабленно улыбался, сверля меня взглядом, а я закипала, не веря ни его улыбке, ни подобревшим глазам. Он что-то задумал, но вот при чём здесь я?! Никого же не трогала!
– Конечно, – качнула я головой, отступая на шаг, – но если учитывать, что вы вчера так настойчиво пытались пробраться в мой дом, а сегодня я вновь вижу вас под своими окнами, вполне логично, что я могла подумать, что вы меня преследуете… Боюсь, что соответствующие ведомства согласятся.
– Чушь! – рыкнул он, моментально выходя из себя. – Город должен знать правду, а вы её скрываете! Я докопаюсь до истины! – репортёр молниеносно сократил расстояние, сверкнув глазами, отчего у меня перехватило дыхание, а страх пустил свои щупальца в душу.
Я видела, как его радужка из человеческой перестраивается, зрачок меняется, и на меня уже смотря звериные глаза. «Волк» – мелькнула мысль на краю сознания.
Он шевелил кончиком носа, принюхиваясь, отчего я последовала его примеру. И страх сразу прошёл.
– Рыба…
– Что? – рыкнул он.
– От вас пахнет рыбой. Не гигиенично, знаете ли… Да и неприятно, вы, как-никак, интервью берёте…
Он отступил от меня, принюхиваясь к своему серому бесформенному сюртуку.
– Нормально я пахну…
– Ну, не знаю, не знаю, вам судить. Но лично мне неприятно; поверьте как психологу, любое существо, будь то обычный человек или дракон с обострённым обонянием, не захочет долго находиться с тем, кто для него пахнет нехорошо.
– Что здесь происходит? – мужской голос вновь прервал нашу беседу.
Дежавю – хмыкнула я довольно, а вот репортёрышко недовольно вскинул голову.
На крыльцо вышел ещё один мой сосед, именно около его дома мы выбрали место для спора. Он, вроде, был каким-то профессором. Очень занятым и весьма нелюдимым. Я видела его всего пару раз за прошедший год, и то издалека. Теперь он, опираясь на трость, недовольно сверкал глазами, рассматривая нас. Его уже седые волосы были аккуратно собраны в хвост, а наряд, выбранный им, явно родом из другого века. Жабо на рубашке и пышные рукава явно не молодили мужчину.
– Что здесь происходит, молодые люди, спрашиваю ещё раз, – его голосом можно было остужать геенну огненную, сам дьявол бы замёрз, потому, криво улыбнувшись, я склонила голову.
– Прошу простить, что нарушили ваш покой, – пафосные слова сами сорвались с губ. А как ещё обращаться к тому, кто выглядит, будто живёт лет пятьсот назад? На это я получила его благосклонный кивок и стала медленно пятиться назад, а вот Вулфрик явно был лишён чувства самосохранения.
– Я – Вулфрик Фицтон, репортёр утреннего вестника. Город желает знать правду! – пафосно начал он, а я уже отчётливо видела, что беседа явно не задалась. Голубые глаза моего соседа темнели. Видно, репортёров он не сильно любил.
Я не стала подслушивать разговор, уверенная, что они не поладят, потому быстро забежала к себе на крыльцо. И из окна своего кабинета принялась наблюдать, как мой сосед воздушной волной отшвыривает репортёра. Тот же, резко подскочив, помчался прочь. Мой громкий заливистый смех тут же наполнил дом.
