Псы бежали с грозным лаем, но как только приблизились ко мне, радостно завиляли хвостами. Любят меня животные, но это не вампирская способность, так было еще и во времена человеческой жизни. Собаки поприветствовали меня и принялись обнюхивать труп.
Я вдруг опомнился и прошипел сквозь зубы:
— Лилит, живот!
— Вампир меня раздери! — вполголоса выругалась она и принялась поспешно копаться в сумке, чтобы вытащить оттуда «живот».
Я все еще закрывал ее спиной, когда к нам подошли первые мужчины. Не хочу хвастаться, но спина у меня достаточно широка, чтобы ведьма осталась не замечена, пока не стала убедительно походить на женщину на сносях. Я слышал, что деревенские тихо переговариваются на пути к нам.
— Кого это нечистый принес? — испуганно спросил один.
— Так это ж те приезжие, что у Митеха были, — ответил второй.
Да, похоже, в деревни утаить что-то невозможно. Мы никому не показывались на глаза, тихо просидели весь день на сеновале, а о нас уже все толкуют!
— Что ж расшумелись на всю деревню, собаки аж заходятся?
Мужики шли кто с чем: топоры, вилы, лопаты. Я поежился. Хорошо, что я сейчас вне подозрения. Хотя они сами боялись и быстро приближаться к нам не собирались.
— Доброй ночи, — наконец решился заговорить один из них. — Случилось что у вас, уважаемые?
— Да вот, вампира вашего убили, — вдруг осмелела Лилит и вышла из-за моей спины.
Я кашлянул.
— Муж мой то есть убил упыря вашего.
Вот. Негоже беременной женщине с кровососами драки устраивать. Мы с Лилит разошлись в разные стороны, открыв лежавший неподалеку труп. Послышались ахи и охи.
— Напал на нас, когда мы из калитки уже выезжать собрались. Он на кладбище днем прятался, вот вы и не могли вычислить, кто он.
— Во дела-а-а, — протянул один из них, очевидно, самый смелый, потому что подошел к мертвому вампиру и заглянул ему в лицо, из которого до сих пор торчали два колышка. — Мужики, так это ж Грыш!
После этого все подошли и стали внимательно рассматривать кровососа.
— Точно он! — подтвердил второй.
— Знакомец ваш? — уточнил я, подойдя ближе.
Да уж, с кольями вместо глаз и огромной головкой чеснока, торчащей из распахнутого рта, он выглядел еще более жутким, чем был на самом деле. Только, к счастью, этот упырь теперь не опасен.
— Грыш это, Грыш, поехал уж года как три в город, лучшей жизни искать.
— Ну вот, нашел, — заключил я. — А как понял, что жизнь кровососа не сахар, в родные края подался.
— Делать-то нам с ним теперь что? — спросил еще один из деревенских.
Лилит пожала плечами и посоветовала:
— Сожгите, так вернее будет.
— И то правда, — раздалось сразу несколько голосов.
Последним к нашей веселой компании подошел Митеха. Он немного послушал, о чем мы говорим, почесал затылок, хорошенько осмотрел тело и выдал мне:
— А не зря я вас научил, как кольями-то пользоваться, а?! — он радостно хлопнул меня по спине. — Вон, и чеснок пригодился! Правильно народная мудрость гласит, что чеснок — худший враг упыря!
Мы с Лилит только переглянулись и, пряча улыбки, поддакнули.
Пора было отправляться в путь. Нас просили остаться, чтобы отпраздновать избавление деревни от монстра, но мы кое-как отказались. Только вот две полные корзины разной снеди нам все-таки впихнули. Кое-как приладив их к седлам, мы выехали под теплые слова благодарности местных жителей. Я с сожалением посмотрел на небо. Ветер разогнал тучи, и выглянул месяц, расположение которого не предвещало ничего хорошего. У нас оставалось всего около пяти часов, чтобы успеть добраться до следующего поселения и найти себе укрытие.
