Мысли окутали и затянули, как предрассветный туман. Поэтому Алексас не почувствовал, как омнибус вдруг разогнался слишком сильно. Он очнулся, лишь когда пассажиры в панике закричали, вынырнул из раздумий и выглянул в окно. Потоки воздуха хлыстали в лицо. Кони неслись по Невскому на всех парах. Кучера на месте не было.
Омнибус мотало из стороны в сторону, горожане разбегались, чтобы не оказаться под колесами. Алексас прищурился – увидел впереди маленькое пятно, оказавшееся замершим от страха мальчишкой-газетчиком.
– Боги! – верещал какой-то пассажир. – Боги, это конец! А я даже не брал с собой магический медальон!
Омнибус тряхнуло, Алексас чуть не завалился на чьи-то колени. Оглядел побелевшие, напуганные лица дам и господ, тяжело вздохнул. Ладно. Это ведь просто обстоятельства. Никуда от них не деться…
Алексас сжал медальон на мгновение, зажмурился и распахнул дверцу – пассажиры засуетились пуще прежнего. Упираясь руками в потолок, Алексас подошел к краю и резко шагнул на лесенку, держась за металлические дуги-перила. Ветер все сильнее бил в лицо.
Снова невыносимая тряска – Алексас чуть не свалился на дорогу, утратив равновесие. Лишь чудом он успел опять схватиться за перила, но теперь упирался в лесенку только одной ногой – вторая болталась. Подтянувшись на руках, Алексас занес ногу на небольшой выступ у стенки, оторвал одну руку от перил и вцепился ею в рекламный щиток на корпусе омнибуса. Повторил то же самое со второй ногой и так, шажок за шажком, добрался до козлов – закинул на них одну ногу и запрыгнул за секунду до того, как кони заржали и опять прянули чуть в сторону.
Омнибус еще раз тряхнуло. Свалившийся на козлы Алексас перво-наперво глянул вперед – оцепеневший мальчишка был уже совсем близко. Алексас нащупал вожжи, схватил их и, кое-как усевшись, натянул.
Не успел – кони взбрыкнули. Алексас полетел вперед – расставил руки, чтобы схватить мальчишку, и, ударившись о мостовую, вместе с ним скатился в сторону. Кони пронеслись еще чуть вперед, только потом затормозив. Мгновение – и было бы поздно.
Пассажиры, бледные и перепуганные, поочередно вываливались из омнибуса: кряхтели, ругались и стонали. Алексас перевернулся на спину, разомкнул руки и тяжело задышал, сверля взглядом небо. Чуть повернулся – увидел мальчишку. Тот лежал рядом и часто-часто моргал.
Голова слегка гудела. Алексас чувствовал, как саднит левый висок – наверное, ссадины и кровь. Искренне радовался, что не может ее увидеть, зато видел, как испачкалась рубашка – терракотовая, с манжетами. К одежде Алексас всегда подходил осмысленно, был, как издевательски говорил Виктор, «недоденди».
– Господин? – мальчишка пришел в себя и принялся расталкивать Алексаса. – Господин, вы живы?!
– Даже не знаю, что тебе ответить. Какой вариант больше нравится? – вздохнул Алексас, приподнимаясь на локтях.
– Господин! – завизжал мальчишка. – У вас кровь на голове! Давайте я… – Он полез в карман за платком, но Алексас остановил его.
– Не стоит. Правда, не надо. Лучше подскажи, который час.
Мальчишка замешкался, полез в другой карман, достал часы на цепочке. Долго и внимательно изучал положение стрелок, потом, щурясь и запинаясь, назвал время.
– Дай-ка посмотрю, – попросил Алексас. Мальчишка лишь показал ему циферблат. Удивительно: не ошибся, умел пользоваться часами.
Алексас опаздывал. Он вскочил на ноги, тут же отругав себя. Перед глазами потемнело, мир зашатался, но морок быстро развеялся.
