Какие «такие» – Лидка так и не узнала, потому что дама замолчала и уткнулась в книгу, которая, явно, интереснее всяких детей.
– Не вышло? – спросил Минька.
– Не́-а. Не пускают без взрослых. Как будто мы мелюзга какая-то! – вспылила Лидка.
Но в этот миг дама снова посмотрела на компанию особо строгим взглядом, и ребята поспешили обратно на улицу.
– Прямо цербер! Ух и лютая тётка! – воскликнул Минька.
– А кто такой цербер? – поинтересовался Круча, ведь в Громаде о таком даже не слышали.
– Не знаю, – признался Минька, – только папа так иногда называет своего начальника, когда ругает.
– Что же делать с водопадом-то? – уныло напомнила Шурка.
Лёшик подумал и предложил перенести поход в аквапарк на день – другой, но взять с собой хотя бы одного взрослого, раз даме-церберу так этого хочется. И все согласились. А Круча даже испытал угрызение совести от того, что его возвращение немного откладывается. Зато впереди его ждал цирк!
Прежде чем идти на представление, нужно было привести себя в полный порядок. Круча вернулся на чердак, снял одежду и, завернувшись в одеяло, вышел за порог, чтобы отдать Миньке мокрую рубашку и штанишки на просушку. Тот вернул сухую и сносно выглаженную одёжку через час. Ребята попили с удовольствием горячий чай с печеньем и бутербродами, а после заторопились вниз. У подъезда их уже ждали Лёшик, Лидка и Шурка. Все трое принарядились, и Круче снова стало неловко, ведь его одежда не была праздничной.
– Это дело поправимое, – произнесла Лидка деловым тоном и тотчас стала Петровной.
Она порылась в своей сумочке и отыскала там брошку. Чёрный кот с глазами-изумрудами. Круче он показался невероятной драгоценностью. А когда Лидка Петровна без раздумий приколола кота на рубашку великана, тот совсем обомлел.
– Вот, теперь и ты нарядный.
– С девчачьей брошкой? – усмехнулся Минька.
Он-то гордился тем, что не зависел от нарядов и моды: Минька мог днями напролет ходить в одних штанишках и одной футболке. И его это нисколечко не смущало.
– Ничего ты не понимаешь в украшениях! – невозмутимо ответила за себя и Кручу Петровна.
Минька, как всегда в таких случаях, сделал одно – пожал плечами.
А цирк и впрямь вблизи оказался похож на громадный шатёр. Его стены пестрели разноцветными афишами, дети и взрослые обступали его круглые стены со всех сторон. Но куда больше впечатляла полосатая крыша-купол – под такой верхушкой и впрямь должно быть нечто грандиозное.
Внутри продавалась всевозможная вкуснятина: воздушная вата, мороженое и сладкая жареная кукуруза. Круча и не подозревал, что вата бывает съедобной, пока сам не попробовал.
– На самом деле – это сахар, – пояснил Лёшик. – Его топят и растягивают в нить, а затем накручивают на палочку. Мне папа объяснял. А называется ватой, потому что очень похоже.
Какой же Лёшик всё-таки умный, подумал Круча, столько всего знает. Не то что он, Круча.
После первого звонка, который, если честно, испугал Кручу, зрителям разрешили заходить в зал и занимать места согласно купленным билетам. У великана аж дух захватило от высоты купола, под которым висел большой блестящий шар. А арена порождала столько вопросов и догадок. Потом прозвучал второй звонок, от которого великан вскочил со своего места. Но всё прояснилось после третьего звонка, от которого Круча всё-таки вздрогнул. Ребята сидели в третьем ряду снизу и сбоку от главного выхода артистов. Заиграл оркестр, зал наполнился бравурной музыкой, и тут свет померк. А когда он снова зажёгся, началось представление.
