Великая Бессарабия. Том 1 - страница 23

Веди нас Штефан Великий. Тебе деваться некуда. Я пощупал револьвер в кармане. Он придавал мне уверенность, а злости на помещика я имел давно.

Ты знаешь как наше село называется?

Нет. Нигде нет указателя.

И не увидишь. Хыртоп называется.

Наш помещик, он же и староста села. Хотел переименовать в Гертоп.

Какой Гертоп? Возразил Штефан. Был большой скандал. Мы отстояли прежнее название.

Я пустил клич, и крестьяне стали крушить и бить всё, что попадало на пути. В начале, разграбили и растащили всё, что могли по своим хозяйствам, затем подожгли запасы сена и кукурузы. Загорелось всё имение. Пламя, поднялось на огромную высоту, так, что было видно из далека. Домашних животных выпустили на волю. И каждый, кто был по смелее, выбирал себе лошадь или корову. Имение горело долго. Никто не хотел тушить. Люди молча смотрели на огонь. Каждый думал о своём. В тревожном ожидании прошла ночь. Целый день, в село никто не приходил. Мы выставили караулы на въездах в село, и стали ждать. Оружия было мало, то, что достали в доме помещика, пару охотничьих ружей и мой револьвер. Патронов, и вовсе мало. Крестьяне вооружились косами да вилами. Меня выбрали командиром. Солдаты, появились только на третий день. Окружив село, они прислали парламентёра для обсуждения условий сдачи. Это был начальник полиции села. Меня опять обуяло какое-то наваждение, и я сказал, что будем отстаивать свои права оружием, если нам не обещают амнистию на месте. Также, я требовал, чтоб в село завезли продукты, и раздали бесплатно голодающим. Парламентёр пошёл совещаться. День выдался тёплым. Чувствовалось скорое дыхание весны. В южной Бессарабии, оно приходит рано, уже в марте. Вдруг пошёл снег. Редкие, крупные снежинки кружились в небе, медленно, словно в танце опускалось на землю, тут же тая, при соприкосновении с землёй. Какая красота, подумал я.

Баба Евдокия, баба Евдокия, радостно заголосили крестьяне. По старинной Бессарабской традиции, считается, что это зима борется с весной, не желая уступать. Для крестьянина, это значит пора готовится к посевной. Сердце крестьянина наполняется радостью, от одной мысли об этом. Природа начинает обновляться. Я залюбовался этой красотой. Однако, реальность привело меня в чувство. Солдаты и полицейские рассредоточиваются, видимо хотят нападать. Они шли очень нагло, во весь рост. Снежинки таяли, соприкасаясь с солдатами, но они никак не могли помешать их победному шествию. Меня это очень разозлило. Совсем нас не боятся. Я был очень горяч, и выстрелил совсем не целях, в ближайшего солдата, и попал. Солдат упал. Разом все упали лицом в снег. Видимо не поверии, что у нас есть оружие. Наступление остановилось, и в стане врага, долго совещались. Солдаты и полицейские, всё это время лежали в снегу, боясь пошевелится. Меня разбирал такой смех.

Не отморозьте себе яйца, крикнул я им. В это время, к ним подъехал верхом какойто большой начальник из Кагула, окружённый собственной охраной. Ему быстро доложили обстановку, и он бесстрашно погнал коня в нашу сторону. Подойдя поближе. Он остановился, и все увидели на его плечах, золотые погоны полковника российской армии. Он громко спросил.

Почему, вы препятствуете полиции выполнять свои обязанности. Что вы хотите? Также он сказал, что за убитого солдата кто-то должен ответить. Выдайте мне того, кто стрелял, и я выполню вашу просьбу сейчас же. Голодных накормят и обеспечат продуктами до лета. Всем обещаю амнистию на месте. Всех отпустим по домам, к семьям. Народ заволновался, все понимали, что у нас нет никаких шансов. Это почётная сдача. Все смотрели на меня, и я решился. В это время, снегопад усилился, стал крепчать и мороз. Скоро будет буря. Возможно, последняя в этом году, успел подумать я. Затем наступит весна. Надо торопится.