– Я тоже так подумала, – согласилась Татьяна.
– Я тебе говорил, что ты поешь лучше нее? – вдруг спросил Сергей, бросая на нее быстрый взгляд.
– Ты думаешь? – улыбнулась Татьяна.
– Да все об этом уже знают!
– Наверное… Если мы с ней подружимся, я ей обязательно подарю какую-нибудь песню. И ей приятно, и мне хорошо…
– Я думаю, вы обязательно подружитесь. Она умная женщина, и она разглядит в тебе талант, – уверенно произнес Сергей и подмигнул Татьяне.
– Значит, так и будет…
…И глядя на проносящиеся мимо горы Алтая, Татьяна тихо прошептала:
Позови меня с собой,
Я пройду сквозь злые ночи,
Я отправлюсь за тобой,
Что бы путь мне ни пророчил.
Я приду туда, где ты
Нарисуешь в небе солнце,
Где разбитые мечты
Обретают снова силу высоты…
Алексей Макарович Смирнов
Проснувшись рано утром, Алексей Макарович умылся, побрился, выпил чаю и все время поглядывал на часы. Он надел пиджак с орденами и медалями, подошел к окну и стал ждать, когда начнут проносить первые портреты героев.
Алексей Макарович стоял у окошка, всматриваясь в дорогу и сжимая картонку с десятком фотографий однополчан. Восемь лет назад он приклеил эти фотографии на картонку и с гордостью нес ее в колонне «Бессмертного полка». Теперь сил хватало только на то, чтобы стоять у окна.
Его окна выходили как раз на дорогу, по которой проходил «Бессмертный полк». Уже несколько лет он не выходил на улицу и с трудом передвигался по квартире.
Как же быстро проходит жизнь, как трудно удержать в памяти счастливые минуты. Совсем недавно он еще выходил на улицу, подкармливал дворняг, играл в домино во дворе. Теперь же только горлицы иногда подлетали к открытому окну.
Спасибо соседям – они помогали с покупками в магазине.
Жаль, никому не нужны ветераны, но слава богу, их помнят в День Победы…
Вот показались первые ряды «Бессмертного полка». Алексей Макарович выпрямился, сжимая картонку с фотографиями, и начал тихонько повторять:
– Спасибо… спасибо, что не забываете… спасибо…
На его глазах выступили слезы, сердце колотилось. Алексей Макарович взял с подоконника приготовленные таблетки, открыл баночку и положил одну под язык. Ноги болели так сильно, что он облокотился о подоконник.
– Нужно достоять, – подумал Алексей Макарович.
По дороге продолжали идти люди. Кто-то из них заметил Алексея Макаровича и махнул ему рукой. Потом еще кто-то, и еще. И уже каждый, проходя мимо окна, приветствовал ветерана Великой Отечественной.
…А он продолжал стоять, и по его лицу текли слезы…
Золотухин
Подставляя небритое лицо осеннему солнышку, Валерий Сергеевич Золотухин улыбался.
– Как же хорошо, – прошептал он. – Чего еще людям надо? Солнышко греет, дурных мыслей нет. Даже курить не хочется. Стравили олигархи людей, как тех собак! Чего не поделят-то? Землю? Так на ней работать нужно, а кто ж сейчас работать будет? Все сплошь блогеры. Тьфу ты. Куда люди делись – непонятно, а ведь были люди-то…
Где-то в лесу застрекотала сорока.
– Кто это по лесу ходит? – задумался Валерий Сергеевич.
– Валерка, бросай свое стадо, пойдем грибы собирать! – послышался хриплый голос, и из леса вышел седой дед в старой вязаной шапке.
– Да ну тебя с грибами, делать мне нечего. Иди, лучше налью тебе пятьдесят грамм!
– А потом как грибы собирать? Лёжа?
– Ну тогда иди куда шёл! Грибник!
– А тебе что, не с кем похмеляться, чи шо? – спросил дед.
– А я что, сам буду? Уже неделю таскаю за собой бутылку, думаю, может, кого угощу, а тут только такие, как ты, грибники попадаются!
