Великолепные Эмберсоны - страница 26

А потом на широкой дороге появилась пыхтящая и кряхтящая штуковина, коей вскоре будет суждено испортить все это санное веселье, особенно тем, кто не слишком проворен и шаловлив. Она напоминала открытый шарабан, но обремененный нездоровыми наростами спереди и сзади, тогда как под днищем вертелись кожаные ремни и что-то рычащее, завывающее и дергающееся. Любители покататься даже не попытались привязать саночки к такому безумному и пугающему устройству. Вместо этого они позабыли о своем развлечении и, набрав воздуха в легкие, дружно и оглушительно закричали:

– Купи коня! Купи коня! Купи коня! Мистер, чего коня не купишь?

Но погонщик, одиноко сидящий на передке, не обижался – он добродушно хохотал, иногда пригибаясь при виде летящего в него снежка. Между передним козырьком охотничьей шляпы и мохнатым серым воротом просторного пальто все видели веселое лицо Юджина Моргана.

– Купи коня! – надрывались дети, и к их хору начали присоединяться голоса погрубее. – Купи коня! Купи коня! Купи коня!

Джордж Минафер не ошибся: двенадцать миль в час, выдаваемые этим механизмом, не шли ни в какое сравнение с ходом рысака. Сани уже неслись между каменными колоннами въезда в район Эмберсон.

– Там живет мой дед, – сказал Джордж, кивнув в сторону Эмберсон-Хауса.

– Я уже догадалась! – воскликнула Люси. – Мы вчера задержались допоздна, ушли с папой почти последними. Они с вашей мамой и мисс Фанни Минафер заставили оркестр сыграть еще один вальс, когда музыканты уже готовились спускаться и прятали скрипки в футляры. Сначала папа танцевал с мисс Минафер, а вторую половину вальса с вашей мамой. Мисс Минафер ваша тетя?

– Да, и живет с нами. Я частенько ее поддразниваю.

– Как?

– Повод может быть любой – дразню всем, что не нравится старым девам.

– И как она к этому относится?

– Обычно ворчит, – засмеялся Джордж. – Но недолго. Сразу за домом деда наш дом. – Он указал рукой в котиковой перчатке на особняк, который Майор Эмберсон построил в качестве свадебного подарка для Изабель. – Он почти такой же, как у деда, но чуть поменьше и без бальной залы. Мы вчера давали прием у деда из-за этой залы, ну еще и потому, что я единственный внук. Конечно, однажды дом станет моим, хотя я думаю, что мама останется жить там, где живет сейчас, с папой и тетей Фанни. Думаю построить еще и загородный дом – где-нибудь на востоке.

Он замолчал и нахмурился, так как они проехали мимо закрытого экипажа, запряженного парой лошадей. Это была удобная, но чуть скособоченная карета, лак на которой потрескался и сотни крохотных трещинок растеклись по поверхности, как речушки по черной карте; кучер, толстый пожилой негр, дремал на облучке, а в открытом окне Джордж и Люси заметили красивого усталого старика в цилиндре, жемчужного цвета галстуке и каракулевом воротнике, явно отправившегося на променад.

– Это ведь ваш дедушка? – спросила Люси.

Джордж продолжил хмуриться.

– Да, он. Ему давно пора избавиться от этой развалины и продать своих старых кляч. Это ж позор, такие лохматые – даже гривы не подстрижены. Мне кажется, он этого не замечает: люди, когда стареют, становятся жуткими чудаками, будто всякое самоуважение теряют.

– Мне он показался настоящим Браммелом[17], – сказала она.

– Да, за одеждой он еще следит, и достаточно сносно, но вы только посмотрите на это!

Он показал на статую Минервы, одну из тех чугунных скульптур, которыми когда-то Майор Эмберсон украсил въезд в особняк. Минерва была цела и невредима, но от ее лба до кончика прямого носа тянулась некрасивая темная полоса, такие же полосы обезобразили складки ее одеяния.