Читать онлайн Ибен Вайсс - Велосноб. Люди, байки и кураж
© 2010 by Eben Weiss Illustrations copyright
© 2010 by Christopher Koelle All rights reserved.
© Ш. Мартынова, перевод, 2017
© Издательство «Олимп – Бизнес», 2018
Посвящается Рут Вайсс.
Оказаться в виде книги у нее на полке – вот что такое успех.
В Утопии возобладают велодорожки
Герберт Уэллс[1]
Введение. Велосипед и что в нем такого
Мы, люди, наизобретали много всякого. В основном эти изобретения дурацкие и бессмысленные (ручные камни[2], кукурузные хлопья «Граф Шокула»[3], трезвость как способ контроля рождаемости). Многие из них развлекательны (видеоигры, настольные игры, игры разума). Кое-какие – полезны и упрощают нам жизнь (терки для сыра, виджеты в пивной таре для сохранения пены, туалетные ершики). Но порой рождается Воистину Великое Изобретение, которое меняет нашу культуру и самый способ жить на этой планете (ирригация, печатный станок, пиво).
Какое из всех Воистину Великих Изобретений – величайшее? Ну, так запросто не скажешь, у всех свое мнение. Но выборку можно сузить. Чтобы отличить Воистину Великое Изобретение от обычного, есть простой тест, вроде лакмусовой бумажки. И лакмусовая бумажка у нас – амиши[4].
Амиши держались корней дольше почти любой другой общности в Америке, и удалось им это вот как: они пренебрегали всякими вульгарными современными выдумками. Взгляните, вот всего несколько затей, с которыми амиши отказываются иметь дело:
– электричество;
– застежки-«молнии»;
– мобильные телефоны;
– автомобили;
– компьютеры;
– моторные яхты;
– тренажеры «Наутилус»;
– пластическая хирургия;
– альбомы Лудакриса[5].
Жизнь без всего этого может показаться безумием, однако, если всерьез задуматься, обойтись можно без чего угодно в этом списке. Люди тысячелетиями жили без электричества – и справлялись (если не считать темнотищи и холеры). Застежки-«молнии» – попросту «опасные» пуговицы, телефоны – сатанинские приборы для распространения сплетен, да еще и обольстительно вибрируют у вас в кармане (всё вибрирующее – зло), автомобили – всего лишь повозки, но бестолковые и не умеют избегать столкновений, если возница заснул, а всё прочее – безделицы, с помощью которых одни люди втягивают других во внебрачный секс. Вам и впрямь, что ли, неймется весь день, поигрывая накачанными при помощи «Наутилуса» мышцами, названивать почем зря друзьям по мобильному телефону, стоя на носу собственной моторной яхты? Улучшает ли всё это вас как личность? Вряд ли.
Кроме того, амиши сторонятся не всего подряд в современной жизни. Они избегают лишь того, что, по их мнению, вредит душе. А по-настоящему замечательными, полезными вещами, придуманными не исключительно для прихорашивания, тщеславия и просмотра порнографии, они пользуются. Вот такими, например:
– обычная хирургия, не-пластического извода;
– лекарства;
– холодильники (на керосине, а не на электричестве);
– велосипеды.
Именно: амиши ездят на велосипедах. Многословные отчеты о поездках и фотоснимки своих велосипедов они в блогах, может, и не вывешивают (блоги амишей называются «проповедями»), не остановятся они и у кафе, и потягивать эспрессо из крошечных чашечек, глазея при этом на женщин в коротких юбках, как это свойственно итальянцам, не будут, – и уж точно в облегающую лайкру упаковываться не станут. Однако ногу через седло перебросят и, давя на педали, свои ретро-брюзгливые зады на рынок за сыром повезут. На мой взгляд, это говорит нам о многом. Это говорит нам о том, что амиши не напрочь психи. И о том, что, глядишь, можно заработать денег, если отпустить бороду, внедриться а-ля Харрисон Форд в общину амишей[6] и открыть там «Старую добрую велолавку». Но, самое главное, это говорит нам, что велосипед – Воистину Великое Изобретение.
Что правда, то правда. Амиши способны устоять перед Брэдом Питтом, Анджелиной Джоли, порнографией, ледяными «маргаритами» на тропических пляжах, перед синтетическими наркотиками, гоночными автомобилями (вообще-то перед любыми), бикини, «Американским идолом»[7], «Амазоном» и кроссовками. А вот перед велосипедом – нет. А всё оттого, что велосипед – Воистину Великое Изобретение.
Велосипед – Воистину Великое Изобретение, потому что он – часть единого человеческого опыта, от легкомысленного до необходимого. Велосипед, если его постичь как следует и применять весь его потенциал, – ключ к совершенно иному и во многом более благодатному способу жить. Разумеется, и у использования велосипеда есть ограничения, но их на удивление мало. Велосипед способен подарить вам ощущение свободы и скорость, какие дает мотоцикл; радость жизни и покой, какие возникают при медитации; пользу здоровью, сопоставимую с результатами проведенного в спортзале вечера; самовыражение, каким овладеваешь, учась играть на гитаре, и торжество победы, что бывает на марафонском финише. Велосипед – изобретение, во многих отношениях опередившее свое время, но время его наконец-то пришло.
Как и компьютер, гитара или мотоцикл, велосипед – изобретение, которым можно по неведению злоупотребить. Можно не замечать всей полноты его возможностей (вообразите, что пользуетесь компьютером только для игры в солитер или чтобы смотреть фильмы. Иными словами, и то и другое компьютер делать позволяет, но имеет смысл заниматься и всем остальным). Можно утомлять других и выглядеть полным идиотом (вообразите кого-нибудь, кто понятия не имеет, как играть на гитаре, от «Фендер» и усилком «Маршалл»). И, разумеется, можно погибнуть (всё, что позволяет творить мотоцикл, позволяет и велосипед, в том числе и угробить свою жизнь).
В последующих главах я разберусь со всем перечисленным. Одним словом, выключайте телевизор, бросьте нервно дергать «молнию», скажите друзьям, которые звонят вам с яхт, что вы перезвоните позже, и получите удовольствие от Воистину Великого Изобретения посредством изобретения поскромнее, но всё же иногда полезного – печатного слова.
Часть 1. Основы
Глава 1. Подключаемся. История велосипеда
Когда вижу взрослого человека на велосипеде, я не отчаиваюсь в будущем человечества[8].
Герберт Уэллс
Велосипед – одно из простых изобретений, какие были у нас под рукой словно бы испокон веку. В конце концов, в нем же всё механическое, ничего особенно современного вроде электричества или внутреннего сгорания ему не требуется. Можно счесть, будто еще в 1600-х кто-нибудь посмотрел на лошадь и подумал: «Слушайте-ка, а чего б не сделать такое вот, но с колесами?» Однако ничего подобного не происходило вплоть до 1818 года, когда немецкий барон Карл фон Дрез запатентовал Laufmaschine, также известную под названием «дрезина» или «лошадка денди». По сути, то было транспортное средство с двумя колесами, на которое усаживаешься и приводишь всю конструкцию в движение, отталкиваясь ногами, как Фред Флинтстоун[9]. И хотя у этого прибора имелось два колеса и он предшественник велосипеда, всё равно он остался лишь катающейся табуреткой и довольно быстро вышел из моды – по многим причинам, но главное – у него не было педалей и смотрелось это по-дурацки.
Затем появилось несколько викторианских штуковин с педалями и колесами, разнообразных конструкций, и вот их уже именовали «велосипедами». Наконец, в 1860-х годах во Франции один велосипед оказался почти таким, как надо. К сожалению, его изготовили из железа, колеса – из дерева, ездить на нем было мучительно, и потому его окрестили боншейкером, или «костотрясом». Но всё-таки у него имелось два колеса примерно одинаковых размеров, педали; а это значит, что люди, ездившие на нем, не просто бегали, подложив под зад колесо, как на «лошадке денди». У «костотряса», впрочем, изъянов хватало. Помимо истязания ездой на нем (уверен, сегодня его бы называли бы «яйцебойкой»), у «костотряса» не было цепного привода. Педали и шатуны крепились прямо к переднему колесу. Это называется «прямой привод», и вам он, несомненно, знаком: его до сих пор применяют в таких высокотехнологичных машинах, как детские трехколесные велосипеды. Хорошо в таком приводе то, что с ним никогда не зажует штанину, как в цепном, но беда в том, что со звездочки на звездочку в нем не переключишься, а потому скорость у такого велосипеда не поменять. Можно лишь увеличить диаметр самогó переднего колеса.
Это и привело к возникновению всеми любимого старинного велосипеда с колесами разной величины – «пенни-фартинга», которые начал производить в 1870 году в Англии Джеймс Старли.
Свое прозвище пенни-фартинг получил из-за потешно крошечного заднего колеса и несусветно громадного переднего: они смотрелись как маленькая и крупная монетки (соответственно пенни и фартинг), такой вот привет викторианскому такту и сдержанности, иначе эту машину назвали бы «тестикулами наездника костотряса», ибо, вне всяких сомнений, и на это она походила. Раму изготавливали из стальных трубок, гораздо легче чугунных, у колес имелись проволочные спицы, и вся конструкция была в целом гораздо воздушнее, а также, благодаря большому переднему колесу, ездокам удавалось набирать настоящую скорость – такую, что породила спортивные велогонки. Но за такую скорость приходилось платить: конструкция оставалась непрактичной и чрезвычайно опасной. Вылеты из седла лицом вниз – обычное дело. Да вы только посмотрите на эту штуку! Она же несуразна донельзя.
Но публика тем не менее новой моделью увлеклась. Каким бы нелепым изделие ни было, люди впервые смогли быстро перемещаться без помощи пара, ветра или косматых смердящих животных. Пенни-фартинг – до того великая штука, что он дожил до наших дней, как символ и рождения велосипеда в частности, и находчивости стародавних викторианских времен вообще. Изображения пенни-фартинга попадаются и в витринах велосипедных магазинов, и на футболках, а иногда встречаются и сами они, живьем, под всякими чудиками, которые до сих пор на них катаются.
В 1878 году Алберт Поуп основал в Бостоне компанию «Коламбиа Байсикл», а к 1880-му все модники уже гоняли на пенни-фартингах. Но какова была езда на велосипедах в те поры? Кто они, наши велопредки? Чтобы это выяснить, я взялся читать старые «газетные» статьи. Для тех из вас, кому неизвестно, что такое газета: это то, что люди читали до того, как возник интернет. Такое занятие можно уподобить чтению скатерти – такой вот буквенный аналог пенни-фартинга. Короче, из газет я много чего почерпнул.
Вот что сообщает о велосипедной езде «Нью-Йорк Таймс» от 13 марта 1885 года, в разгар пенни-фартинговой лихорадки:
В сезон Великого поста возник большой бум велосипедных катаний: общество Нью-Йорка, и в частности Бруклина, увлеклось этой забавой так, словно других и не бывает. Посещение академии Боумена на Бродвее, близ 53-й улицы, либо катка Клермонт-авеню в Бруклине подтвердит это наблюдение. Последнее заведение – штаб членов велоклуба Мишо, организации, состоящей из знаменитых публичных персон мегаполиса. Каток Клермонт-авеню открыт в определенные часы и для посетителей с улицы. Велоклуб Бруклина во многих отношениях похож на клуб Мишо. Его члены составляют исключительное светское общество. Они сразу сняли каток Клермонт-авеню только для себя – и гостей из публики не допускают.
Похожие книги
