Венок из белладонны - страница 20

А вот Венок из белладонны был куда занимательней. Просто потому, что этот артефакт из черного списка. Если кинжалом гномьего короля можно убить, лишь использовав его по прямому назначению, а ожерельем, скажем, задушить или просто настучать по голове, то Венок убивал именно вшитым в него колдовством. И не только убивал.

Яд открыл пожелтевшую от времени страницу, разгладил ее, где она пошла уже волной, и коснулся пальцами не потерявшего яркости рисунка. Под миниатюрой почерком полным завитушек, следовало описание.

Венок из белладонны создан около тысячи лет назад волхвовской колдуньей Мадой. Представляет собой то, что исходит из названия – неувядающие цветки и ягоды белладонны во всей своей отравляющей красоте. Перечень возможностей известный – прозрение взамен на полную слепоту.

Став носителем Венка, любой способен видеть все, что скрыто от глаз богов. Получив знания большие, чем доступны остальным, обретший истинное зрение сможет проложить себе путь к заветной цели. Лишенный глаз и внутреннего зрения, венценосный пойдет по пути, выложенному листьями и ягодами. И он достигнет цели, потому что, не видя весь мир, он будет видеть дорогу к желаемому.

Под желаемым подразумевалось все, что угодно.

Яд крепко задумался о том, зачем его приятелю понадобился этот артефакт. Разумеется, тот объяснился, заверил, что это ради семьи, но Яд не верил. Как и не верил в то, что какой-то артефакт может сделать из посредственного колдуна или вовсе человека настоящего бога. И все же сомнения завозились с новой силой. За такой артефакт и убить не грех.

Отложив книгу и направив взгляд на мерно журчащий фонтан, Яд крепко задумался, сопоставляя в голове все факты. Впервые ли происходит подобное? Конечно же, нет. Мир коллекционеров это не только сдувать пылинки со статуэток и торговаться за дряхлые сапоги, принадлежащие знатной и давно почившей персоне. Пусть их мир и крутился вокруг того, что существует на свете много лет, все же он зиждился на настоящем. И в настоящем времени за то, чтобы обладать прошлым, порой разворачивались войны. В лучшем случае кого-то просто упекали за решетку. В худшем упекали в могилу. Теневая сторона Общества была известна только самому Обществу, и лишь тихие отголоски всплывали в новостях, немного приоткрывая завесу того, какие распри порой царят между любителями реликвий.

Яд бездумно потер выступающий на шее тонкий шрам, дугообразно уходящий от кадыка за ухо. Как колдун, он легко относился к порезам, переломам и даже отрыванию некоторых конечностей. Все это со временем проходило так, что и следа не оставалось. Отрезанная фаланга восстанавливалась, кости срастались за считаные часы без единого бугорка. Но вот этот шрам, полученный год назад в той самой передряге, остался с ним.

Если с Венком что-то пойдет не по плану, то одним шрамом не отделаться. Там и тюрьма, и виселица, и свора безумцев с острыми ядовитыми ножами, и не менее безумные алчные коллекционеры, которым не удалось заполучить желаемое. Неизвестно, что хуже.

От входной двери до террасы пропела легкая трель. Яд поднялся, запахнулся плотнее в домашний халат и понуро поплелся впускать незваного гостя. До двери оставалось еще шагов двадцать, а он уже остановился, вытаращившись так, словно за порогом уже стояло все то, о чем он только что размышлял. Офицеры, палачи, безумцы… .

Вместо звонка раздался стук. Яд замер, старался даже не дышать. Попятился назад, радуясь тому, что ковры скрадывают шаги, а стоящая за порогом женщина обделена магическим даром и ее слух не так остер. Отступил на шаг и тут же одернул себя. Не хватало еще бояться какой-то женщины, в чьей крови ни искры магии. И он-то еще считает себя вполне себе хорошим колдуном. Только вот за пятьдесят лет своей колдовской жизни – на лицо, конечно, не скажешь, что пятый десяток на заходе – Яд ни разу не испытывал практически суеверного страха перед женщинами. Более того, он вообще с каждой особой легко сходился, как, впрочем, и расходился. Но эта была другой. Ее стоило бояться.