– А что так?
– Да нет, ничего. Может, «скорую» вызвать?
Что-то подсказывало, что «скорая» не нужна.
– Интересно, как это ты умудрился слететь с трассы? – начал рассуждать парень, подойдя к тому, что осталось от машины, и сделав вокруг нее круг почета. – Участок этот спокойный, несложный… Может, кто подрезал, а? И смотался, падла. Ты, случайно, не запомнил его номер?
Парень, видимо, был из тех, кому ответы не требовались, его вполне устраивали собственные выводы.
– Нет, не запомнил, – ответил он парню.
Тут вдруг в голове слегка прояснилось, и он понял, что ему сейчас надо. Хотя додуматься до этого несложно: когда машина твоя сгорает дотла, с мозгами у тебя явный непорядок и очухиваешься ты с полной потерей памяти в чистом поле, первым твоим желанием будет вернуться в город, который, думается, твой родной и где что- то и всплывет у тебя в памяти, похожей сейчас на дискету, положенную рядом с мощным магнитом.
– Земляк, у меня к тебе просьба. Мне надо в город, ты меня не подбросишь?
Парень, посмотрев на него с изучающим прищуром, щелчком отбросил окурок.
– Вообще-то, братан, я еду в обратную сторону и очень тороплюсь.
Пришлось со вздохом лезть во внутренний карман пиджака и шарить там в поисках чего-нибудь полезного.
Ага, что-то есть. Большой кожаный бумажник, увесистый такой, солидный, в таком наверняка найдется что-то нужное. Например, какие-нибудь документы – паспорт там, водительские права («Должны же у меня быть и права, раз я ехал на машине?»), ну и, конечно, деньги. На то он и бумажник.
Раскрыв бумажник, он принялся перебирать бумажки. И через минуту был окончательно сбит с толку. Паспорт там действительно был, и даже не один. Два паспорта. Один – на имя Русецкого Владимира Ивановича, шестьдесят восьмого года рождения, русский, не женат, прописка городская («Добролюбова, 128 – это где такое?»), второй – на Ковригина Юрия Васильевича. Все данные те же самые, только прописка зареченская. Водительские права тоже нашлись, и были они на имя Орлова Геннадия Михайловича. И что самое интересное – были еще красные корочки старшего оперуполномоченного уголовного розыска, тоже на имя Ковригина. Фотография на всех документах была одна и та же – смуглое безусое лицо с широкими скулами, короткими темными волосами и пронзительными глазами, лезущими прямо в душу.
«Фото мое, как я понимаю, – подумал он. Ну и рожа у тебя, парень! Точно, ты мент».
Усмехнувшись, он принялся дальше копаться в бумажнике. И тут же нашлись деньги. Небольшая стопка стотысячных купюр в российской валюте и солидная пачка зеленых билетов федерального банка США различного номинала.
Отлично, пригодятся. Отложив деньги, он залез в один из кармашков бумажника и извлек несколько визитных карточек. Три визитки, все на того же Русецкого, с указанием адреса и логотипа некой компании «Терра Нова», и еще две – на Комова Сергея Алексеевича. Без адреса, а телефон тот же, что у Русецкого.
Последовал глубокий вздох окончательно запутавшегося человека. Бумажник был полон самых разных бумаг, но перебирать их сейчас не имело смысла…
– Мне нужно в город, – снова сказал он. – Я тебе заплачу. '
Он извлек пачку долларов и шлепнул ею по ладони.
– Сколько тебе надо?
Парень подошел к нему и помотал головой.
– Нет, братан, зачем мне твои деньги? А вот «Роллекс» меня вполне устроит.
Подумалось: «Губа у тебя не дура», но тут же снял часы и отдал их парню. Тот, сняв свой «Ориент», уронил его в карман плаща и нацепил «Роллекс». Лицо его сияло.
