– И, что, вместо того, чтобы порадоваться встрече, она наговорила тебе всяких гадостей?! Вот змеюка! – завозмущалась Люська, смешно вылупив на Веру свои небольшие серые глаза. – Но ты на неё, это, Вер, сильно внимания не обращай. Обиженная она и Богом, и жизнью. Вот поэтому и злющая на всех, кто немного лучше живёт, так как сама несчастна, и удача, похоже, совсем не спешит замаячить на её горизонте.
– А что с ней случилось? – искренне запереживала девушка за бывшую подругу, несмотря на то, что та оказала ей совсем не радушный приём.
– Сначала родители погибли, когда она еще подростком была. Машка стала жить с бабкой. Первое время нормально, вроде, всё было, потом, видимо, бабке это надоело, и она стала Машку выпроваживать из своего дома, – то спать ляжет и дверь закроет, так что та стучится полночи и не может попасть в дом, то денег ей и еды совсем не выдаст, – Машку подкармливали всей деревней, словно она сирота круглая. И это при живой-то бабке! – отвечала Людмила, жадно прижимая к себе довольного Егорку, который, кажется, не сводил глаз с «тёти Веры».
– Да, бедная Машка, – тяжело ей пришлось, – поделилась своими мыслями собеседница, и Люся продолжила свой рассказ.
– Это еще полбеды. Кто-то в городе узнал обо всей этой ситуации, которая сложилась в Машкиной жизни, приехали из опеки и забрали её у бабки в интернат. Бабка даже не возмущалась. Ещё и вещи помогла им Машкины собрать.
– Машка прожила там до восемнадцати лет, потом вернулась в посёлок, так как другой жилплощади ей не предоставили. Пришла снова к бабке, а та уже совсем плохая была, – почти не вставала, не ела, – в общем, медленно умирала после перенесённого ею инсульта.
– Но Машка, несмотря ни на что, ухаживала за ней, кормила, убирала, даже уколы ставила, что назначал фельдшер. Бабка тоже смягчилась. Машка рассказывала, что «Ивановна» часто просила, как могла, у неё прощения за всё то, что сотворила с Машкиной жизнью.
Вскоре Ивановна умерла, и Машка осталась совсем одна. С ранних лет пришлось ей окунуться во взрослую жизнь с чередой проблем и неприятностей. А это, как известно, еще никого не украсило. Она девка-то еще совсем молодая была, а выглядеть стала как женщина, у которой уже муж и несколько подрастающих деток.
– Да уж, жаль, что я этого раньше не узнала, иначе просто не обратила бы на её слова никакого внимания, – задумчиво произнесла Вера и внимательно посмотрела на Люську, которая продолжила свой рассказ о трагической судьбе Марии.
– Так и прошли год за годом. Машке уже за тридцать, а ничего хорошего в этой жизни она увидеть и не успела. Парни на неё местные внимания не обращали, зная, что не такая она, как все, – слишком серьёзная, не по возрасту, и ответственная. Не впустила бы она в свою жизнь кого попало. Парням нашим больше нравятся молоденькие девочки, цветущие, безо всяких там личных драм и проблем, чтобы и пошутить с ними было приятно, и вечерок скоротать, и в люди выбраться, если вдруг представится такая возможность.
– Значит, Маша замуж так и не вышла? – тихо спросила Вера, уже вполне понимая причины столь резкого поведения бывшей подруги с ней в магазине.
– Нет, не вышла. Правда, похаживал к ней один кавалер, ничего такой, симпатичный, вроде, работящий. Он дальнобойщиком работал, – продукты из города развозил по деревням и сёлам. Конечно, виделись они не каждый день, но раз в неделю он стабильно появлялся.
