– Стой, стой… Задумка с колье ведь принадлежит Оцелоту?
– Именно.
– И он пошёл на сговор с человеком, стрелявшим в его брата, а попавшем в него?
– Всё верно.
К удивлению Эриша. Юстас вдруг расхохотался.
– Обожаю Оцелота! – наконец, выдал он. – Только он мог так всё подстроить. Зато теперь все довольны. Койот сядет, Оцелот вернёт «Салун», Рюу при деле. А я всё равно заслужил доверие Тода. Слушай, мне всё нравится.
– А ты действительно мало тренируешься, братец тукан.
– И ты туда же? Между прочим, я победил Дракона.
– Дракона ты как раз ещё не победил. А с Рюу наверняка справился с помощью болевых приёмов или чего похуже.
– Тод не дракон, а пернатый змей.
– В нашей мифологии это божество посильнее дракона будет.
– Знаешь, братец лис, а до меня только сейчас дошло.
– Что именно, братец жираф?
– Помнишь один из мифов о начале нашей эры? Эры пятого солнца?
– Чтобы запустить солнце в движение, боги решили принести себя в жертву. И палачом стал пернатый змей Кецаль. Ради своей великой цели он не пожалел даже своего брата Шолотля.
– Кецаль остался единственным выжившим божеством, – продолжил Юстас, – а Шолотль с тех пор стал проводником душ умерших. Теперь я понимаю, почему Тоду так нравится именно Кецаль. И откуда идея о жертвоприношениях. Кецалю нужна жертва. Наши предки когда-то тоже так считали.
– Хочешь сказать, что будут ещё жертвы, кроме тех несчастных бродяг?
– Я постараюсь сделать так, чтобы не было.
– Ты ведь знаешь что-то, о чём не говоришь?
– Нет. Я просто предполагаю, братец лис.
– Если я применю гипноз…
– Ты обещал не делать этого.
– А вдруг всё станет настолько серьёзно, что мне придётся?
– Можешь применять свой гипноз, братец лис, хоть сейчас.
– Ты не шутишь?
– Нисколько, – Юстас улыбнулся, и от этой улыбки у Эриша похолодело внутри. – Давай, я не обижусь.
– Тогда посмотри на меня. Я хочу задать тебе один вопрос.
– Задавай.
– Ты… – Эриш не договорил. – Ты научился?
– Выходит, научился, – развёл руками Юстас.
– Полезное умение, – тихо сказал Эриш. – Что ж… ты сейчас домой?
– Нет, к Тоду.
– Увидимся вечером?
– Увидимся.
Эриш сел в машину, а Юстас на подкашивающихся ногах отошёл к своему автомобилю и опустился рядом на корточки, прислонившись к дверце.
– А мышата-малышата тихо носиком сопят,
Спать мышата не хотят.
Юстас уронил голову на руки. Раньше он знал, что брат всегда сможет добиться от него правды, если захочет. Юстас не мог противостоять гипнозу, несмотря на то, что в школе сыска их обучали различным методикам сопротивления. Эскот с трудом выдерживал гипноз наёмного убийцы Пересмешника и уже готов был застрелиться, если бы его тогда не спас Макс. Но стишок про мышат помог тогда продержаться хотя бы немного. Теперь же Юстас смог. Это значило, что с этого дня он всегда сможет врать брату. Юстас словно получил неограниченные права, и от этого почему-то было очень страшно. Захотелось прямо сейчас побежать обратно к Эфе и сказать ему, что он не может найти живых бабочек, потому что он потерял контроль, только не над ситуацией, а над собой.
Когда Эскот приехал в губернаторский дворец к Тоду, министр оторвался от бумаг и проговорил:
– Вы вовремя, Юстас.
– Вам нужна помощь?
– Не мне, а нашему бывшему другу Койоту.
– Чем же я могу ему помочь?
– Узнав о том, что у вас есть алиби, которое я вам представил, Койот решил, что может мне угрожать, и передал мне письмо пренеприятнейшего содержания. После этого один мой хороший знакомый сотрудник КПЗ сделал так, что у Койота появился новый сокамерник. Теперь наш бывший друг в лазарете. Я хочу, чтобы вы навестили его как лекарь и облегчили его мучения.
