— Что это за руны на стреле? — спросил он, бросив наконечник на траву.
Кун взял сломанную стрелу в руки и некоторое время вертел её, рассматривая надписи.
— Это старшие руны — язык заклинателей, — произнёс он, наконец, — я их не знаю.
— А кто знает?
Кун заткнул фляжку пробкой и ответил задумчиво:
— Мало кто. Сожгли всех заклинателей, о ком я слышал. Некоторые фрэйи знают, старшие фрэйи, но их тоже мало осталось.
— Что, во всей Балейре никто не может прочесть эти треклятые руны?! — зло спросил Викфорд.
— Прочесть-то могут, но этого мало. Надо ещё и истолковать правильно, — ответил Кун.
— Ну, а просто прочесть?
— У Гранарда живёт одна женщина, она читает старшие руны. Я слышал, она помогает тавиррцам, может, она и истолкует.
Викфорд подумал, что Гранард не совсем по пути, но ноздри всё ещё ощущали запах мёда и цветов, и губы жгло от желания, и он спросил коротко:
— Дорогу знаешь?
— Да кто же не знает дорогу в Гранард! — глаза Куна загадочно блеснули.
***
Эрика стояла под сенью тиса, положив ладони на ствол старого дерева. Она обещала Викфорду узнать, как их нашли нападавшие…
Как они их нашли? Да откуда ей знать!
С того самого дня, как Эрика перестала пить отвар, как сняла браслет, она думала, голос леса вернётся. Проснётся её Дар, ведь старая Фло перед помолвкой провела обряд, открывая её лесу и Ясноликой. Её глаза снова стали зелёными, но голос леса она так и не услышала. Не только голос, но даже и шёпот. И всё, что она слышала сейчас: как шелестят деревья, да насвистывают птицы.
Она прислонилась лбом к стволу.
Откликнись, ягодный тис!
Но могучее дерево молчало.
Если псы узнают о том, что она не может им помочь, они могут убить Уилмора. Они и её могут убить, ведь кто она такая без Дара? И кому вообще нужна?
Эрика вспомнила, как дядя Тревор говорил с Викфордом в Кинвайле — нахваливал её. Что она самая сильная фрэйя во всей Балейре. Что в ней течёт особая кровь – с искрой янтаря, она — наследница Янтарного трона, и что только она может передать Дар королю Раймунду. Зачем он так сказал? Это же ложь…
Она не самая сильная фрэйя. Она вообще ещё не фрэйя! Девочек с искрой янтаря начинают учить с десяти лет и готовить к нужному дню. Вот и её готовили. И она умеет плести руны, знает тексты заклинаний, обряды и сотни рецептов разных отваров, но всё это бесполезно, пока в ней не проснётся Дар. Без Дара это всего лишь слова, знаки и чай из трав. Но в её жизни нужный день так и не наступил из-за войны, из-за разрухи и людей с головой белого волка на гербе…
А что ей делать теперь?
Фло сказала, что Дар проснётся, когда её отвар выйдет из тела полностью. Прошёл целый месяц — и её глаза вновь стали зелёными, но если раньше она слышала хотя бы шёпот леса, какие-то отголоски, то теперь совсем ничего, кроме посвиста соек и журчания ручья. А ещё Фло сказала, что напиток, тот, который она везла с собой, нужен вовсе не за тем, чтобы усиливать желание. Дядя не разбирается в тонкостях магии фрэй. Просто этот напиток разбудит в ней Дар, если этого не произойдёт раньше, так что в первую ночь ей не нужно волноваться.
— Фрэйя сама управляет своими желаниями, не слушай Тревора, — усмехалась Фло, рисуя руны на её ладонях. — Если ты решишь, что тебе нужен этот мужчина — он будет твоим. Никуда он не денется.
И кому ей верить? Тревор не знаток зелий, а Фло не из их клана… Вот если бы мама рассказала об этом раньше!
