Верная Богу, Царю и Отечеству - страница 126

Возвращение в Финляндию Анны Вырубовой окружающими было встречено неоднозначно: чувствовалось недоброжелательство. Скорее всего, нередки были случаи открытого проявления неприязни без всякой попытки скрыть своего отношения. Это не могло не бередить прежних душевных ран, нанесённых человеческой несправедливостью и злобой и служило источником постоянных скорбей для монахини Марии. Переживания оказались настолько сильными, а причины, вызвавшие их, столь серьёзными, что она вынуждена была просить помощи и защиты у главы Финского правительства фельдмаршала К. Г. Маннергейма, бывшего генерала царской армии. Полное имя Маннергейма Карл Густав, но в России его предпочитали называть бароном Густавом Карловичем. В ответ на её просьбу Маннергейм дал письменную рекомендацию, текст которой приведён в статье иеромонаха Арсения:

«В течение тридцати лет я знал мадам Анну Танееву и её уважаемых родителей, а также некоторых представителей их рода, и прошу всех, кто будет общаться с Анной Танеевой, [помнить, что она], испытав многие страдания, кроме того, ставшая инвалидом после железнодорожной катастрофы, заслуживает доброго и внимательного отношения.

Хельсинки. 11 июня 1940.

Фельдмаршал Г. Маннергейм»197.

Письмо хранится в Финляндии, в музее Православной Церкви города Куопио. Как утверждает отец Арсений, это «письмо успокоило встревоженную Анну». Она стала чувствовать себя более уверенно. Кроме того, благодаря письменной рекомендации фельдмаршала, удалось получить квартиру на улице Топелиуса.

Густав Маннергейм оказался человеком небезучастным к судьбе Анны Танеевой, но обращение к нему было продиктовано не только соображениями чисто практическими. В его лице матушка Мария надеялась встретить человека, по-прежнему, дорожившего тем миром, воспоминания о котором продолжали согревать её наполненную тяготами и лишениями жизнь. Они были хорошо знакомы, начиная с 1908 года, когда «полковник барон Густав Маннергейм, только что вернувшийся из своего Азиатского похода, в Царском Селе был представлен Танеевой»198.

Он всегда производил благоприятное впечатление человека учтивого, достаточно открытого и непредвзято настроенного. Возобновить знакомство с бывшим царским генералом Г. Маннергеймом Анна Танеева попыталась сразу же, как только она оказалась на финской территории. 23 декабря 1920 года адъютант передал генералу красивую русскую рождественскую открытку, которая была подписана: «Анна Танеефф, Ваасанкату, 13, Виипури». Он незамедлительно ответил по-французски: «Дорогая мадам, меня очень обрадовало, что Вы вырвались из революционного петроградского ада и живёте в семье благородных людей Акутиных, которых я хорошо знаю»199.

«В июле 1930 года и в середине августа 1931 года, когда генерал Густав Маннергейм приезжал в Выборг, Анна пыталась встретиться с ним. Однако попытки были неудачными. В 1930 году сразу по приезде генерал заболел и вернулся в Хельсинки, а в 1931 году Танееву просто не пустили в дом губернатора, где жил Маннергейм, не обращая внимание на её доводы»200.

Всё же встреча между ними состоялась, но гораздо позже, по возвращению матушки Марии из Швеции в 1940 году. На этот раз, будучи человеком весьма учтивым, фельдмаршал послал за ней свою машину. «С большим трудом, с помощью адъютанта Маннергейма подруга русской Императрицы вошла в дом своего старого знакомого в Брюннспарке»