Близнецы, обычно не допускающие, чтобы им досталось меньше, чем Ильге, промолчали. Они понимали, что Зонда так извиняется за свои страшные слова.
Ильга, конечно же, не выпила все молоко, оставила близнецам. Зонда сбегала посмотреть, не проснулся ли Лесек. Ее долго не было, поэтому я, тревожась, поднялась на второй этаж. Я испугала девочку тем, что появилась бесшумно. Она сидела, примостившись на краешке перины, и накручивала тугой смоляной локон на палец.
– Уф, я уж испугалось, что ему плохо, – я схватилась за сердце.
– Нет, ему хорошо. Он спит спокойно, – Зонда быстро убрала руку.
Я склонилась над Лесеком. След от плетки уже не был таким ужасающим.
– Как ты думаешь, шрам останется? – шепотом спросила я.
Зонда пожала плечами. Для нее ее способности тоже были в новинку. Опыта никакого и спросить не у кого.
Но меня радовало уже то, что Лесек не мечется раненым зверем, а спокойно спит. «Сон лечит», – как говорила моя бабушка.
– Идем, пора укладываться спать, – я протянула руку, чтобы помочь девочке встать. – Мы еще не умывали малышей.
– Можно я здесь посижу? – щеки Зонды помимо воли вспыхнули. – Я послежу за Лесеком. Мало ли что случится ночью? Его нельзя оставлять одного.
Я кивнула.
– Хорошо, я справлюсь сама.
– Вы знали, что его полное имя Лестэр Трезор? – Зонда вновь смотрела на мальчика. – Мне Ильга сказала. Лесеком она его назвала. Не могла выговорить «р», поэтому сократила имя. А он позволил.
– Тебе принести подушку и одеяло? Ночью здесь будет холодно.
– Я сама схожу. И ему принесу.
Утром я проснулась рано и первым делом пошла проведать больного и его лекаря. Чтобы не разбудить, я немножко приоткрыла дверь. Зонда спала, разметав рыжие волосы по подушке. Рядом с ней сидел Лесек, укутавшийся в простыню, и задумчиво накручивал на палец рыжий локон. Я ушла так же тихо. Кажется, в моем доме наступал мир между магами и псами. А что осталось от шрама, посмотрю потом, когда оба спустятся.
Пока я готовила завтрак, дети побежали кормить кроликов. Маленького еще вечером посадили в клетку со старшими. Сегодня я решила завернуть в капустные листья морковь с луком, слегка обжаренные на жире куропаток. Надеялась получить что-то вроде голубцов. Мы специально собирали жир, чтобы на нем делать поджарку. Поврежденные листья, кочерыжку и морковные очистки я отдала детям с собой.
Только собиралась залить голубцы водой, как услышала рев близнецов. У меня оборвалось сердце. Я еще бежала к двери, как в нее ворвалась заплаканная Ильга.
– Кроликов нет! Их кто-то забрал!
В это время по лестнице спускался Лесек. Он уже был одет – мы оставили его вещи в купальне. За ним, заплетая волосы в косу, спешила Зонда. Они вылетели на улицу, забыв накинуть теплую одежду.
– Куда! – крикнула я вслед, но их уже нельзя было остановить.
Я быстро залила голубцы кипятком, посолила, накрыла котелок крышкой и побежала в хлев. Схватила по пути свою шубу и тулуп Лесека. На мне с утра была теплая шаль, перевязанная на груди.
Огромная клетка, где свободно могла поместиться я и еще пара детей, оказалась совершенно цела, но кроликов видно не было. Лесек зло допрашивал близнецов, не забыли ли они вчера, когда ходили кормить зверьков, закрыть дверцу. Мальчишки жались к Зонде и смотрели на «старшего брата» большими глазами.
– Прекрати! – оборвала его Зонда. – Я доила корову поздно вечером, и кролики были на месте. Я сама заглянула к ним и поигралась с малышом. Дверцу закрывала лично. Прежде чем кричать, посмотри получше.
