Он имел в виду опыт с жрицами Афлокситы в храме богини любви на своем родном острове, но потом с досадой понял, что его слова, скорее всего, истолковали неверно. Проклятие! Теперь истинная решит, что он не просто шлюха, а шлюха на все готовая и довольно потасканная.
— Ты сказал, что неделю здесь. — И снова эта унизительная жалость во взгляде.
Прекрасные глаза Арабеллы до краев наполнились сочувствием. В них можно было отчетливо прочитать ее мысли: «Всего неделю в доме терпимости, а тебя уже успели всему обучить и надрессировать?»
«Нет, нет, — хотел возразить Дьяр. — Я только с тобой такой. Доступный и согласный выполнять любые прихоти. Другие не дождутся от меня даже поцелуя. Знаешь, сколько времени я провел в комнате боли из-за своей несговорчивости?»
Он открыл было рот, чтобы оправдаться, но, вместо этого, стиснул кулаки и сухо сказал:
— Тебе будет хорошо со мной. Для первого раза я — лучший вариант.
Пусть хотя бы невинность она потеряет с ним. Пусть он станет ее первым мужчиной, раз замуж она, скорее всего, выйдет за другого. За какого-нибудь статусного богача, чинного аристократа, знатного лорда. Нарожает ему детей, отдаст свою красоту и молодость. А Дьяр продолжит гнить в борделе, ублажая развратных старух, и все, что у него останется, — воспоминания об этой ночи.
— Я пришла сюда не ради удовольствия, — покачала головой Арабелла, и Дьяр уставился на нее с недоверием. — И не чтобы… — она взмахнула рукой в попытке подобрать слова. — Мне нельзя. Нельзя до брака. Я — волшебница.
Дьяр нахмурился.
Если у человеческих девушек принято хранить себя до свадьбы, то, что Арабелла забыла в борделе?
— Ты не понимаешь, верно? — Замешательство собеседника словно предало Арабелле смелости. По крайней мере, она перестала так ужасно смущаться. — Ты ведь из расы драконо-людей? Эти полоски чешуи на твоем лице…
— Драконов, — мягко поправил Дьяр. На обеих щеках у него действительно серебрились две тонкие симметричные полоски чешуи. Они подчеркивали скулы, визуально делали лицо более худым и выразительным. — Мы не считаем себя людьми.
— Извини. Вы всегда жили очень закрыто. Мы почти ничего о вас не знаем.
Она осторожно опустилась на краешек постели, явно радуясь возможности отвлечь себя от неловкой ситуации разговором.
— У вас по-другому? Ваши девушки не берегут себя для мужа?
— Берегут. И мужчины, и женщины терпеливо ждут своих избранников. Но сначала получают опыт чувственных удовольствий, чтобы уметь порадовать любимых.
Взгляд Арабеллы остекленел. Она задумчиво уставилась в точку над плечом Дьяра.
— Вот как. А нас всю жизнь убеждают, что, потеряв невинность до свадьбы, можно лишиться магической силы. Получается, это неправда? — Тонкие крылья носа затрепетали, пальцы смяли ткань платья на коленях. — Так и знала, что это — очередная попытка манипулировать молодыми девицами. Принудить нас к целомудрию. После Кровавой бойни у Дома советов «Закон о непорочности» пришлось отменить, и они нашли другой способ контролировать женщин и их свободу.
Дьяр уставился на Арабеллу во все глаза. Секунду назад на постели рядом с ним сидел робкий, нежный цветок, но вот этот цветок ощерился шипами и словно покрылся металлической броней. Вид у Арабеллы сделался решительный, даже воинственный. С таким — бросаются на баррикады.
— Наши женщины не владеют магией, — сказал Дьяр, и из груди Арабеллы вырвался разочарованный вздох, словно ей очень хотелось возмутиться несправедливостью мира, но, к сожалению, отняли повод.
