– Мы рядом, – обернувшись к Луне, произнес Кина.
Он целенаправленно двинулся на звук, что с каждым метром становился громче. Деревья заметно редели, а мелких птиц, пролетающих над головой, становилось больше. Пройдя еще пару сотен метров, Кина оказался на обрыве, с которого открылся вид на блестящую под жарким солнцем реку. Она стремительно катилась по камням, пенилась, разбиваясь о серые булыжники. Склонившиеся деревья касались воды своими кривыми ветками, будто цеплялись за нее когтями. Река спешила вниз, точно хотела помочь тем, кто умирает от жажды. Она несла надежду и жизнь, извивалась, то сужалась, то ширилась и углублялась так, что дна не разглядеть.
– Нам нужно идти к спуску, – смотря на Луну, сказал Кина. – Должно быть там устье, о котором говорил Рука, Восставшая Из Пепла.
Едва ветер забрал слова, слева на мальчишку набросился индеец. Кина в панике вынул из ножен кинжал и намахнулся, но в ту секунду индеец выбил оружие.
– Не сопротивляйся! – проскрежетал напавший.
– Серая Пятка? – удивился Кина.
Индеец закрыл ему ладонью рот и прошептал:
– Молчи, если хочешь жить!
Кина послушно помотал головой. В его глазах читался страх, он громко сопел и словно задыхался от волнения. Серая Пятка убрал руку с его губ, и Кина снова заговорил:
– Что происходит?
Серая Пятка кинул на него грозный взгляд, затем осторожно осмотрелся, привстал и в полуприседе пробрался к ближнему дереву. Кина с непониманием на лице подбежал к соплеменнику. Индеец положил свою тяжелую руку на макушку парня и пригнул его к земле.
– Тсс… – прошипел он, медленно доставая из-за спины стрелу.
Как только он поставил ее на тетиву, тишину разбила вибрация от вражеской стрелы, вонзившейся в дерево. Кина скользнул за невысокий куст, укрылся и затараторил:
– Я не боюсь, я не боюсь, я не боюсь, я не боюсь…
За собственным голосом Кина не услышал, как к нему подкрался Серая Пятка. Индеец схватил его за плечо и посмотрел в испуганные глаза.
– Кто это? – спросил парень.
– Лесной Пересмешник! – ответил Серая Пятка.
– Почему он в нас стрелял?
– Не время для вопросов! Как только я встану, рванешь отсюда. Понял меня?
– Куда бежать?
– Прочь! Здесь нельзя оставаться!
Серая Пятка потянулся за новой стрелой. Достав ее из колчана, скользнул по острой пике большим пальцем так, что капля крови вырвалась из-под его кожи. Затем он посмотрел на Кину и шепнул: «Готовься!» Тот моргнул. Серая Пятка поставил на тетиву лука снаряд, вскочил и с криком «Беги!» выпустил его. Кина молнией бросился к Луне, что стоял у обрыва и беззаботно щипал траву.
– Не туда! – вскрикнул Серая Пятка.
Мальчишка в суматохе обернулся и испытал чувство неимоверного страха. Стрела Лесного Пересмешника просвистела мимо. Кина отпрянул к самому краю. Нога соскользнула, и он сорвался с обрыва, едва успев ухватиться за вожжи Луны. Под ногами воздух, и на протяжении следующих тридцати метров пустота. Он болтался на одной руке, а конь непоколебимо стоял на месте, опустив к нему жующую морду. Кина изо всех сил пытался подняться, но как только цеплялся ногой за хрупкую грань, тут же в лицо сыпались мелкие камешки с песком и разбивали попытку спастись.
Серая Пятка высматривал из-за дерева Лесного Пересмешника, казавшегося невидимым среди зарослей хвои. Противник не издавал ни единого звука. Серая Пятка запрокинул руку за спину, чтобы взять стрелу. Колчан пуст. Тогда он вынул из ножен кинжал и прислонился спиной к широкому стволу сосны. Посмотрев на Луну, а затем на вожжи, что под весом мальчишки терлись о край обрыва, Серая Пятка решил привлечь Лесного Пересмешника:
