Как только Сая и Силучи подошли к барной стойке, к ним сразу подступился владелец. Силучи легко мог отличить владельца, от обычного бармена. Особенно, когда обычный бармен стоит в сторонке. Их хорошо приняли. С приятной улыбкой и учтивостью. С тёплыми разговорами: кто?; откуда?
Владелец создавал впечатление хорошего, и открытого человека. Так показалось Сае. Он со знанием рассматривал всё, что они с собой привезли, спрашивал, что есть ещё. Ну а когда всё выяснилось, он с той же приятной улыбкой велел им убираться. Проваливать, и пыль свою вонючую тоже забирать.
Любезность. Это очень странная вещь.
Толкая тележку по залу к выходу, на лицах Саи и Силучи всё ещё была слабая улыбка. Одурманенная улыбка непонимания. Что же сейчас произошло? Почему их прогнали?.. Почему это сделали… с таким странным послевкусием?..
Послевкусием, которое создавало ощущение, будто бы сейчас, они отдали что-то за просто так. И теперь им есть о чём жалеть.
Легонько врезавшись тележкой в один из столиков, и извинившись перед стражником, что-то рявкнувшем на это в ответ, дурацкая полу-улыбка сошла с лица Силучи.
Ведь он вспомнил то ощущение. Он вспомнил привкус этой странной доброжелательности… так же было и тогда, когда его отец разговаривал с человеком, который вскоре занял его место в старом совете Артирия. Который, Силучи точно знал, и убил его отца.
Он спешно нащупал руку Саи, идущей вровень с ним, схватил её, и умудряясь толкать телегу одной рукой, ускорился, торопко продавившись через крылатую дверь. Силучи чувствовал взгляд на своей спине. Пристальный, насмешливый. Заставляющий его переживать то, чего ему больше никогда не хотелось бы пережить. Чего он, когда-то, отхлебнул сполна. Поэтому ему хотелось покинуть это место. Уйти отсюда, поскорей. Убежать, от этих глаз.
Сая подхватила его. Ничего не говоря, она молча ускорилась вместе с Силучи, помогая ему с телегой, и направляя её так, чтобы они ни на кого не наехали. Она… ничего не говорила. Просто шла рядом, и молчала. Даже когда кисть, которой он её схватил, из-под бинтов стала обливаться кровью, она и тогда промолчала. Увидела это, и промолчала.
Возможно, само это ей много о чём смогло сказать. Слишком много, для каких-то дополнительных вопросов.
Когда Силучи остановился, он понял что они куда-то пришли. Он понял, что Сая это сделала, как много раз делала до этого.
Всегда, в Артирии, когда ей удавалось улизнуть от отца, они гуляли вместе. И стоило Силучи о чём-то задуматься, он тут же оказывался совершенно в ином месте, в абсолютно другой части города. Как ей это удавалось – он не мог приложить ума. Но удавалось ей это провернуть только когда он витает в облаках.
Силучи не стал спрашивать очевидную вещь: Где они? В воздухе растягивался тёплый, сладкий аромат печенья, так что вывод напрашивался сам собой. Силучи повернулся к ней, и увидел, что она смотрит на него. Молча разглядывает его лицо.
Стук-стук-стук. – гулко раздалось по металлической пластине, которая, скорее всего, выслуживалась дверью. Это было не слишком большое, бесформенное здание, с целой кучей всяких пристроек разной величины.
– Кто там? – приглушенно донеслось из-за отдвижных ворот.
– Если это снова вы, то знайте, сейчас я открою эту дверь, и руки вам переломаю.
Сая и Силучи переглянулись.
– п-Простите!.. – прикрикнула она на дверь, и та, спустя секунду оттянулась в сторону, обдавая парочку крепким порывом густого воздуха, омывая их лица приятным ароматом сладкой присыпки и тёплой выпечки.
