Через несколько недель Ханна узнала о том, что её любимый брат Гарольд сошёл с ума от безответной любви и, гонимый разрывающей его душевной болью, скинулся с моста, под которым иссохшая река напоминала жизнь несчастного Гарольда.
Узнав об этом, Ханна нашла себя виноватой в случившемся, считая, что это Божье наказание за изысканность её малодушия. Немедленно отменяя спор, она решила отдать поставленный на кон замок под монастырь, а двумя годами позднее и сама стала монашкой.
Годы служения и отречения шли уверенной походкой. И чем дольше Ханна шла по выбранному пути, тем радостней ей было встречать страдания, посланные свыше. Внезапно ей открылось, что Царствие Божие всегда здесь, как единственная реальность, а все приходящие и уходящие страдания и радости жизни не затрагивают его. И никто не может избежать Царствия Божия, никто никогда не сможет в него попасть, потому что никогда его не покидал.
Перед смертью Ханны к ней приехала Аделуофа за исцелением. До давней подружки дошли слухи, что в присутствии монахини Ханны, живущей в монастыре на окраине Берна, происходят чудеса и люди исцеляются сами собой. Аделуофа была неизлечимо больна по-женски.
При встрече больная и отчаявшаяся Аделуофа умоляла Ханну исцелить её, ссылаясь на тех любимых ею людей, ради которых она хочет жить дальше. Ханна отвечала ей, что никогда никого не исцеляла, с людьми это происходило само собой.
Когда Аделуофа узнала, что исцелились в основном те, кто оставался жить в монастыре и принял этот аскетический образ жизни, она посопротивлялась, но вскоре приняла решение остаться. Двумя неделями позже Ханна сообщила, что близится её уход, и вечером она покинет этот мир. Находясь на смертном одре, Ханна была преисполнена покоем и всеобъемлющим смирением, которое распространялось на всех, кто был вокруг.
Казалось, что вдруг пришла весна и запели птицы, но глаза отказывались верить в то, что это может относиться к старушке, которая вот-вот покинет этот мир.
Расслабленная, с легкой улыбкой, преисполненная любовью ко всему живому, она шептала провожающим её, среди которых была Аделуофа:
«Оставьте все надежды на долгую,
благополучную и счастливую жизнь.
Оставьте все желания быть счастливыми.
Забудьте о счастье, каким бы оно не казалось.
Будьте счастливы от того, что вам не нужно быть счастливыми!
Будьте счастливы,
потому что счастье не знает определенного лица.
Страдайте!
Не бойтесь страданий.
Страдайте и будьте счастливы!
Будьте счастливы вопреки всему!..».
После этих слов Ханна уснула вечным сном. Похороны были праздничные. Так она просила, чтобы не было никакой скорби, только радость. И пусть слёзы льются, пусть!
Аделуофа пробыла в монастыре еще три дня и после этого уехала неисцеленной. Она продолжала болеть, но прожила счастливой жизнью до глубокой старости.
Матильда также рассказала мне, что во время войны замок был захвачен и стал использоваться как больница, куда привозили раненых, большая часть из которых была с психическими отклонениями. А эти раны заживают не так быстро, поэтому после войны к уже имеющимся больным стали привозить и других. Со сменой власти в стране этот замок стал принадлежать одной аристократической семье, но это никак не повлияло на работу больницы, разве что она перестала быть государственной и стала частной.
Когда я спросила её, кому она принадлежит в настоящий момент, Матильда вдруг ответила, где можно встретить Клода. Три, а иногда и четыре раза в день, он бывает в комнате отдыха на третьем этаже, а остальное время проводит на чердаке, куда остальным входить запрещается.
