– Многие больные приходят послушать Клода, он частенько рассказывает причудливые истории. У каждого здесь свои последствия сумасшествия, а у него такое, – добавила она, складывая влажные тряпки в белое пластмассовое ведёрце.
Я спросила, ходит ли она туда. Она ответила, что раньше ходила, но из-за одного случая перестала. Было видно, что она не очень хочет говорить на эту тему. Тогда я уточнила:
– Если ты рассказываешь каждый день причудливые истории, неужели тебя пора засунуть в психушку?
– Конечно, дело не только в этом. Понимаете, у него очень странное заболевание: каждый день он просыпается другим человеком. Каждый день разный. Словно за мгновение перед тем, как он проснется, за его плечами оказывается новая история. Впрочем, вы и сами можете увидеть. Пойдемте, он уже должен быть там. Только после этого обязательно спуститесь на первый этаж и найдите доктора Кох – он просил Вас, как немножко освоитесь, спуститься к нему, – пояснила Матильда.
Я была очень голодна и просила ее на минутку заглянуть на кухню и принести мне что-нибудь перекусить…
Аманда отвлеклась от текста и обнаружила, что и она тоже голодна. Взглянула на Клода и почему-то спросила его:
– Ты хочешь кушать?
Он по-прежнему не двигался.
– Тогда я скоро вернусь к тебе, только что-нибудь перекушу.
Аманда ела фрукты и смотрела в окно, которое начиналось от самого пола и заканчивалась почти у самого потолка, шириной метра три. Вид открывался очаровательный. Было видно, как в саду люди прогуливаются, как дети играются или просто сидят, наблюдают. Среди этих прогуливающихся людей она узнала Сару в компании молодых мужчины и женщины с кудряшками на голове.
Вернувшись к Клоду, она увидела, как он заканчивает кушать, точнее, по трубкам получает жидкость внутрь своего тела.
– Скажите, доктор, он так много лежит и сидит, ведь мышцы могут атрофироваться?
– Мы наблюдаем за его телом и не находим никаких проблем с этим, но в качестве профилактики делаем комплексный массаж, специальный в подобных случаях. Странно, его мышцы в прежнем тонусе, как и три месяца назад, что характерно для вполне здорового человека. Так что нет причин для беспокойств.
Доктор ушел на обход больных, а Аманда продолжила читать рукопись Сары.
Матильда вытащила из своей сумочки два апельсина, яблоко и немного шоколадных конфет. Необходимость идти на кухню отпала сама собой, и мы шли по просторному залу второго этажа, обставленному мягкой мебелью, часть которой была заполнена людьми, говорящими друг с другом, что-то читающими. Я ела яблоко, разглядывала людей, как будто они были экспонатами. Один мужчина меня поразил больше остальных: он говорил сам с собой и смеялся. Матильда сказала:
– Вижу, тебя заинтересовал Арнольд, на него сразу обращают внимание.
– А что с ним такое?
– «Синдром Арнольда», один из моих любимых. Он пребывает в постоянном разоблачении собственной шизофрении.
– Как это?
– Ну послушай его.
Мы остановились возле заливающегося смехом Арнольда: выглядел он невероятно радостным, словно его переполняло счастье. Когда переставал смеяться, он сидел в тишине и ждал. Ждал, когда снова возникнет внутренний диалог, который он иногда выносил наружу. В этот раз такой:
– С кем ты разговариваешь? – спрашивал он себя.
– С собой, – отвечал он себе.
– Ты что, шизофреник? – спрашивал он себя.
– Нет, я просто люблю говорить с собой.
– У тебя шизофрения.
