Веря в сказку - страница 2

– … ехал он ехал, пока не попал в другой большой лес, – читает бабушка.

Варенька поворачивается набок, смотрит сонливо на бабушку. Черты её родного лица успели померкнуть в памяти, но её призрачный силуэт, как наяву пребывающий рядом с ней, не даёт поверить по-настоящему, что это всего лишь давно забытый сон.

Потом Варюша закрывает глазки и понимает, что ей пришла пора проснуться.

А любимый голос бабушки затихает, угасая и оставаясь навсегда в прошлом.

– «Но в тех краях, куда ты идёшь», – сказал волк, – «без моей помощи, ничего сделать не сможешь» …

***

Мама сказала Варе, что когда человек плачет, то он просто жалеет себя. Даже когда плачет по умершему человеку, то он и здесь в первую очередь жалеет лишь себя. Жалеет из-за того, что больше не может получать от ушедшего поддержку…

И несмотря на то, что, когда она говорила, её глаза были полны слёзы, Варя решила – так оно и есть, и мама полностью права.

Тогда вопрос уже возникает следующий. Как избавиться от жалости к себе?

Пережив несколько пасмурных дней, Варя сама смогла ответить себе на этот извечный, казалось бы, вопрос.

Никак.

Варя стягивает с одной руки рукавичку, чтобы набрать заветный номер квартиры, но в последний момент вспоминает, что домофон уже никто не откроет.

В мультиках львёнку Симбе всегда твердили: твой отец навсегда останется в твоём сердце. Он будет рядом с тобой. Ты только помни. Теперь, кажется, Варя поняла, что означали эти слова. После потери ты просто начинаешь всегда и везде иметь возможность обратиться к умершему. Тебе уже нет надобности набирать номер телефона или приходить в гости. Просто тихонечко шепни – «привет», и можешь начинать разговаривать.

– Бабуль, это я, – улыбается Варя, ключами открывая дверь в подъезд.

Дверь в квартиру скрипуче отворяется, позволяя повзрослевшей Варюше шагнуть в «выключенное» навсегда прошлое.

Свет погашен, лишь с улицы через окна проникает вечер. С кухни не доносятся запахи, из зала не шумит старенький телевизор. Запустение в каждой комнате, тишина без жизни.

Варя закрывает за собой входную дверь, осторожно, чтобы не напачкать с улицы, начинает разуваться в прихожей.

– Я пришла!

Голос неестественно громко звучит на всю квартиру, тоскливо, безнадёжно.

Варя ожидает ответа. Любого, пускай шуршания мебели, хоть призрачного отклика. Молчание.

Варя начинает чувствовать страх, в нерешительности делает шаг назад, спиной к двери. Никогда ещё в своей жизни она не испытывала страха в этой квартире, никогда ещё не боялась… собственной бабушки.

«Ерунда», – злится на себя Варя. – «Как я могу вообще о таком даже думать!»

Вдыхая знакомый запах из детства, запах старой деревянной мебели, войлочных ковров и пыльных игрушек, Варя ступает в первую открытую комнату. Спальная бабушки. Когда-то, Варя это прекрасно помнит, здесь стояла большая двухместная кровать, на которой сама Варя, когда была ещё совсем крохой, спала в обнимку с бабушкой. Но в последний раз в этой комнате на двух табуретках стоял уже чёрный массивный гроб. В углу у окон, под наклоном стояли огромные, зеленые венки с лентами. Такие нелепые ленты…

Варя делает шаг прочь из комнаты, хочет затворить за собой дверь, но так и не решается это сделать.

Это всего лишь комната. Теперь это просто пустая комната. Пусть будет открытой.

В следующей комнате Варя начинает чувствовать себе более уверенной. Ведь это – просторный зал, с диваном и одним креслом, где у окна стоит огромный стол, за которым они всей семьёй встречали праздники. Маленький, допотопного вида телевизор на тумбе, тёмные стеллажи с посудой и фотографиями на полках. Здесь всё по-прежнему. Словно не тронутое временем.