Ветка полыни - страница 7

– Ах, если бы не Славка…– размахивали они руками и хватались за сердце. – За какие грехи деткам малым такая мамка досталась!

Знакомые толпились у дома Славы, пожимали руки и матери, и отцу, и самому парню. Некоторые тормошили его голову, а Славка стеснялся, изворачивался.

К вечеру в гости к герою дня завалила толпа народа: и глава районной администрации, и журналисты, и директор школы. За ними потянулись соседи. Всем не хватило места и предложили выйти на улицу.

И сам Слава, и его родители были красные от смущения, но отец для важности момента надел пиджак, а мама то поправляла волосы, то оглаживала подол платья.

– Уважаемые жители села! Все вы уже знаете, что сегодня произошло, – начал свою речь Глава. – Про Люду мы здесь говорить не будем, с ней отдельная история. А вот про этого героя, – он обнял подростка за плечи, – нам приятно говорить! Это наше будущее! Он сегодня совершил подвиг и, рискуя своей жизнью, спас малолетних детей из огня!

Все хлопали, радовались, а Славке хотелось убежать, но тут какой—то мужчина подкатил красный велосипед, и Глава радостно объявил, что Слава награждается этим ценным подарком. Парень расплылся в улыбке, глаза его засияли, как и хромированные детали велосипеда. Слава схватился за лакированные черные ручки, а они будто прилипли к нему, такие были удобные, а камера снимала все это.  На другой день по местному телевидению вышел репортаж, и у Славы началась другая жизнь. Его приглашали в школы, писали статьи, одноклассники хлопали по плечу. Постепенно он привык к интервью, держался уверенно, складно отвечал, улыбался в камеру. Заготовленная речь уже лилась легко и слегка отстраненно, как будто он говорил о ком—то.  Ему стал нравиться образ этого парня и его поступок спасателя.

– Пойду после девятого класса в пожарное училище, там каждый день подвиги, – мечтал он, – Глава обещал направление дать.

Иногда Слава вспоминал тот день, когда заметил горящий на окраине дом, как побежал туда и увидел в окно три искривленные от страха и крика мордашки, и ему стало за них страшно, но дверь была закрыта на навесной замок, а огонь уже выбивался из худой крыши. Как кирпичом разбил соседнее окно, залез в дом сам и вытащил детей, старшему было пять, а маленький даже не ходил. Как потом его порезы мама мазала зеленкой. «Где дети теперь? Куда—то всех увезли!» Да никто и не вспоминал семью погорельцев, как появились, так и пропали, «чужие заезжие». Вся эта история крутилась только вокруг Славки, которого уже и звать стали Славка— спасатель.

Наступило лето, последние каникулы школьника. Славу возили в школьные лагеря района, где его с интересом слушали ребята поменьше. Он добавлял в свой рассказ литературные образы про полыхающий огонь, про меткий кирпич, про легкий прыжок в окно и тяжелых детей. Но постепенно интерес к мальчику—спасателю стал пропадать.

Недели тянулись, а его никуда не приглашали. Парень стал раздражительным, грубил родителям, но те терпели, «переходный возраст», – успокаивала мать, а отец уверял, что их сын «звезду словил». «У него другая судьба будет, не как у нас, он герой», – возражала мама.

Его короткие светлые волосы выгорели на солнце, а сам вытянулся, плечи развернулись, да и постоянная гонка на велосипеде сделала сильными ноги. У него остался один преданный друг – его красный велосипед. С ним парень беседовал, намывал его и следил за шинами, чтобы те всегда были накачаны. Славка гонял на красном велосипеде, представляя себя на пожарной машине, а его глаза искали что—нибудь горящее, чтобы затушить, спасти, или хотя бы оказать помощь.