– Это дело требует расследования, – Вмешался Эйден, – Я хочу поговорить с вашими монахами. И с Мерелиндой.
– Девица Вивер не пустила к себе даже меня, – Сообщил Геллиус, – С ней говорила Ее Высочество.
– Мерелинда все равно ничего не вспомнит, – С горечью признал Тейвон, – Один ветувьяр не имеет доступа к разуму и памяти другого, не важно, жив он или мертв. Если на месте убийства была Ингерда, она там и осталась.
– Кому еще могло понадобиться убийство ветувьяра? – Растерянно поинтересовался Эйден.
Геллиус, видимо, не мог спокойно стоять на одном месте – он прошел к фонтану и замер, глядя на мирно текущую воду. Сейчас он как никогда сильно походил на статую.
– Быть может, стоит исходить из того, кем еще она была.
– Герцогиня, придворная… – Принялся перечислять Эйден.
Тейвон поймал его взгляд как раз в тот момент, когда друг замялся, подбирая слова. Знал ли Геллиус, что связывало короля с Ингердой? Если месяц назад это еще не имело никакого значения, то сейчас действительно могло что-то значить. Странно, что Тейвон понял это так поздно.
– Моя любовница, – Выпалил он, уставившись на прямую спину Геллиуса.
Человек-статуя никак не реагировал, и Тейвон тут же пожалел о сказанном – возможно, наставник сейчас делает о нем не самые приятные выводы.
– Вы считаете, что это мог быть заговор? – Прервал молчание Эйден.
Геллиус резко повернулся:
– Я не политик, хотя твой отец хотел видеть меня в этой роли, но считаю, что в убийстве замешан кто угодно, но не Эделосс. Нас специально посылают по ложному пути. А тебя, Тейвон, хотят напугать. Убита прежде всего фаворитка короля, а не ветувьяр.
– Это значит, что если они захотят, то доберутся и до тебя, – Закончил мысль Эйден.
– Я боюсь, что следующей в этой цепи может оказаться Ремора, – Вздохнул Геллиус.
Тейвон слушал их слова будто из-под толщи воды, их смысл словно не доходил до него во всей полноте, но король заставил себя вынырнуть на воздух:
– Это исключено. Ремора в безопасности.
– Я поручу Ферингрею усилить охрану замка и докладывать мне обо всем. Без моего ведома в этом городе и муха не пролетит, – Решительно объявил Эйден, ставший похожим на почуявшую добычу собаку.
Еще несколько мгновений постояв у фонтана, Геллиус сложил руки за спиной и медленно направился прочь из садика к темному зданию монастыря.
– Это верное решение, – Одобрительно кивнул он Эйдену, удаляясь.
Не дожидаясь, когда Геллиус уйдет, друг снова уселся на край фонтана, и Тейвон поспешил к нему присоединиться. Недавний холод почему-то забылся – наверное, его полностью вытеснили напряженные мысли и страх, который никак не получалось заглушить.
Эйден смотрел на воду с невероятно траурным выражением лица. Он казался испуганным потерянным мальчишкой, а не взрослым мужчиной в доспехах и со шпагой в ножнах.
– Я терял слишком многих, – Заговорил он, не сводя глаз с фонтана, – Не хватало еще потерять ее.
– Ты этого не допустишь, – Не раздумывая, выпалил Тейвон, – Я этого не допущу.
Поверил ли ему Эйден? Верил ли себе сам Тейвон? Не сводя печальных глаз с воды, друг наконец заговорил:
– Знаешь, я вот всегда думаю… Почему я, а не они? Какой из меня, черт возьми, граф!?
Почему-то только сейчас Тейвон во всей полноте разглядел, как сильно Эйден изменился – лет двадцать назад он был самым улыбчивым человеком на свете, казалось, его не могло опечалить ничто, но теперь на его место пришел потерянный и сломленный незнакомец.
