Митрич. Не по закону? Это, брат, нынче не разбирают. А как ещё околузывают-то дочиста. То-то и дело-то.
Аким (вздыхает). Да уж, видно, время, тае, подходит. Тоже сортиры, значит, тае, посмотрел я в городу. Как дошли то есть. Выглажено, выглажено, значит, нарядно. Как трактир исделано. А ни к чему. Всё ни к чему. Ох, Бога забыли. Забыли, значит. Забыли, забыли мы Бога-то, Бога-то. Спасибо, родная, сыт, доволен.
Вылезают из-за стола; Митрич лезет на печь.
Анисья (убирает посуду и ест). Хоть бы отец усовестил, да и сказывать-то стыдно.
Aким. Чего?
Анисья. Так, про себя.
Явление шестое
Те же и Анютка. Анютка входит.
Аким. А! умница. Всё хлопочешь! Перезябла, я чай?
Анютка. И то озябла страсть. Здорово, дедушка.
Анисья. Ну, что? Тама?
Анютка. Нету. Только Андриян там из города, сказывал, видел их ещё в городу, в трактире. Батя, говорит, пьяный-распьяный.
Анисья. Есть хочешь, что ли? На вот.
Анютка (идёт к печи). Уж и холодно же. И руки зашлись.
Аким разувается. Анисья перемывает ложки.
Анисья. Батюшка!
Аким. Чего скажешь?
Анисья. Что ж, Маришка-то хорошо живёт?
Аким. Ничаво. Живёт. Бабочка, тае, умная, смирная, живёт, значит, тае, старается. Ничаво. Бабочка, значит, истовая, и всё, тае, старательная и, тае, покорлива. Бабочка, значит, ничаво, значит.
Анисья. А что, сказывали, с вашей деревни, Маринкиному мужу родня, нашу Акулину сватать хотели. Что, не слыхать?
Аким. Это Мироновы? Болтали бабы чтой-то. Да невдомёк, значит. Притаманно, значит, не знаю, тае. Старухи что-то сказывали. Да не памятлив я, не памятлив, значит. А что ж, Мироновы, тае, мужики, значит, тае, ничего.
Анисья. Уж не чаю, как просватать бы поскорее.
Аким. А что?
Анютка (прислушивается). Приехали.
Явление седьмое
Те же и Никита. (Входит Никита пьяный с мешком и узлом под мышкой и с покупками в бумаге, отворяет дверь и останавливается.)
Анисья. Ну, не замай их. (Продолжает мыть ложки и не поворачивает головы, когда отворяется дверь.)
Никита. Анисья, жена! Кто приехал?
Анисья взглядывает и отворачивается. Молчит.
Никита (грозно). Кто приехал? Аль забыла?
Анисья. Будет форсить-то. Иди.
Никита (ещё грознее). Кто приехал?
Анисья (подходит к нему и берёт за руку). Ну, муж приехал. Иди в избу-то.
Никита (упирается). То-то, муж. А как звать мужа-то? Говори правильно.
Анисья. Да ну тебя – Микитой.
Никита. То-то! Невежа – по отчеству говори.
Анисья. Акимыч. Ну!
Никита (всё в дверях). То-то. Нет, ты скажи, фамилия как?
Анисья (смеётся и тянет за руку). Чиликин. Эка надулся!
Никита. То-то. (Удерживается за косяк.) Нет, ты скажи, какой ногой Чиликин в избу ступает?
Анисья. Ну, буде – настудишь.
Никита. Говори, какой ногой ступает? Обязательно сказать должна.
Анисья (про себя). Надоест теперь. Ну, левой. Иди, что ль.
Никита. То-то.
Анисья. Ты глянь-ка, в избе-то кто.
Никита. Родитель? Что ж, я родителем не гнушаюсь. Родителю могу уважение исделать. Здорово, батюшка. (Кланяется ему и подаёт руку.) Наше вам почтение.
Аким (не отвечая). Вино-то, вино-то, значит, что делает. Скверность!
Hикита. Вино? Что выпил? Это окончательно виноват, выпил с приятелем, проздравил.
Анисья. Иди ложись, что ль.
Никита. Жена, где я стою, говори.
Анисья. Ну, ладно, иди ложись.
Никита. Я ещё самовар с родителем пить буду. Ставь самовар. Акулина, иди, что ль.
Явление восьмое
Те же и Акулина.
Акулина (нарядная, идёт с покупками. К Никите). Ты что ж всё расшвырял. Пряжа-то где?
