– Что хотела? – не поняла мать, будто вынырнув из омута размышлений и воспоминаний. Она уставилась на следователя мутным взглядом.
– Чем она хотела заниматься, если не медициной?
– Она еще не определилась толком, – выдавила из себя Елена Николаевна. И Ромик сразу понял, что это больная тема. Толстая вздутая мозоль. – Ей очень нравилось в спорте. Но тренера говорили, что перспектив у нее нет, и она сама бросила гимнастику. К тому ж возраст уже был не для олимпийских медалей. Но она не могла определиться чем, каким видом спорта заняться. Понимаете, нам не очень нравилась идея тренерства. Нет, не маленьких гимнасток. А тренерства в фитнес-клубе. Она металась, не могла определиться. Пробовала направления…
– Не направление это! – вдруг зашипел Сергей Станиславович. – Бесстыдство и разврат. Она что, курица что ли, на палке в трусах крутиться.
Ромик мгновенно догадался, о чем речь. Улыбку он сдержал.
– Ваша дочь танцевала на пилоне?
– Да, но не в каком-то ночном клубе, не подумайте, она занималась в танцевальном зале вместе с обычными женщинами. Там даже замужние ходят дамы и взрослые, – Елена Николаевна кинула на мужа едва заметный укоризненный взгляд.
– Конечно, я понимаю, – снова обезоруживающе улыбнулся Ромик. – Сейчас это очень популярное направление и действительно считается спортом. Даже соревнования есть.
– Да какие могут быть соревнования? В чем соревноваться? Кто дольше жопой провиляет?
– Сережа! – взмолилась супруга.
Тот нервно вскочил, прошелся по комнате.
– Стриптиз! Это называется стриптиз! Вещи надо называть своими именами! А за стриптизом и до проституции недалеко! – Сергей Владиславович удивительно быстро взял себя в руки. Сел на диван снова. Елена Николаевна пожала плечами.
– У Натальи было много подруг? – Ромик зашел с другой стороны.
– Да, но не очень близких. С детства они только с Яночкой дружили. Вместе в школе, потом вместе в медицинском. Мы семьями дружим. С родителями хорошо знакомы и с родителями родителей.
К Яночке Ромик собирался сегодня. Очень занятая оказалась девочка, буквально каждая минута расписана. Ромик даже пригрозил, что вызовет повесткой. Та рассмеялась. Сказала, что повестка, может, и лучше, будет официальный повод отлынить от занятий.
Когда Ромик зашел в кафе, где Яночка согласилась встретиться, несмотря на глубокий вечер, пространство, больше похожее на коворкинг, нежели на общепит, гудело рабочей атмосферой.
Маленькая и худенькая девушка с короткой черной стрижкой отсоединилась от компании студентов. Ромик успел заметить в центре стола, между чашек, плакат с конкретной расчлененкой. Медики. Здесь как раз поблизости располагался университет. За соседним столом у двух парней на ноутах тоже пестрило что-то красное в синих прожилках, и у пары в углу примерно то же самое. Врачи учатся круглосуточно и всю жизнь, вспомнил он слова кого-то из патологоанатомов, изучающих природные яды на последнем десятке перед пенсией.
– Вы Роман? – спросила девушка и тут же добавила, ничуть не сомневаясь в своем предположении. – Яна.
Порывистая, улыбчивая, совсем субтильная. Она произвела на Ромика впечатление. Молоденьким девушкам это удавалось редко, что было еще более странным. Он невольно вытянулся и поправил член рукой, засунутой в карман. Ткань на джинсах предательски натянулась. Он кивнул и жестом пригласил ее за свободный столик. На мгновение он забыл, по какой причине эта девочка улыбается ему. Впрочем, на нее сам Ромик впечатления не произвел. Она вообще всегда улыбалась. Сангвиник. Припомнил юноша этот психотип человека. Время от времени он пытался начать разбираться в людях по науке, покупал в очередной раз книги Пола Экмана или Фексиуса, читал, понимал, что не в состоянии это применить на практике, бросал. Интуитивно у него получалось как-то лучше. Потом книжка кому-то дарилась. Спустя время Ромик снова заходил на круг изучения психологии, разделов кинесики, профайлинга, и все шло как обычно.
