– Эльга Сергеевна! У вас успех! Вы очаровали всех студентов! Признаюсь, я немного постоял под дверью, не сочтите за наглость. Просто ваш диалог с Севастьяновым заинтересовал меня. А потом! Просто триумф! Кстати, вы знакомы с философией?
– В общих чертах.
– Великолепно! Замечательно! Только не позволяйте студентам общаться с вами на равных. Не забывайте, вы – педагог, а то они примут вас за подружку и сядут вам на шею, ножки свесят, несладко вам тогда придется!
– Как-нибудь освоюсь, Юрий Тимурович.
– Конечно, конечно, не сомневаюсь, Эльга Сергеевна. Кстати, вы не собираетесь замуж?
Я взглянула на Пашкова. Какого черта ему надо? Что еще за вопросы?
– Пока нет. А что, это как-то влияет на мою работу?
– Ни в коем разе. Просто студенты, боюсь, в вас влюбятся, все без исключения. У них сейчас возраст такой. Все пламенные, ух!
– Вы предлагаете выйти мне замуж?
Пашков порозовел и деланно рассмеялся.
– Ну что вы, Эльга Сергеевна, просто хотел сказать, еще раз, не забывайте держать со студентами дистанцию. Тем более, вы еще молоды. Примут за подружку, беды не оберетесь. А у нас еще сессии.
– Хорошо, Юрий Тимурович. Буду ставить студентов коленями на горох.
Пашков опять неестественно рассмеялся.
– Зачем же так строго, Эльга Сергеевна.
Пашков еще немного, для приличия, похихикал, и направился к двери…
– Юрий Тимурович! – окликнула я.
– А? – растерялся Пашков.
– Вы зачем приходили?
– Что? А… Проверка! – загадочно ответил Пашков и вышел.
Не намекал ли Пашков на что-нибудь конкретное? Например, на нашу словесную дуэль с Севастьяновым? Надеюсь, все мои интересы к Максиму недосягаемы для посторонних глаз, иначе, действительно, будет некрасиво! А может, Пашков ко мне просто и банально клеился? Надо же, подслушивал под дверью! Подумать только! А что, Пашков мужик достаточно привлекательный, ему всего сорок, так что, вполне возможно, он, действительно, ко мне клеился. Это плохо. Если Пашков начнет уделять мне внимание, он заметит, что я уделяю внимание Максиму Севастьянову. Ну и что? Максим не пятиклассник, почему мне нельзя им увлечься? Мне всего-то двадцать семь, какое дело декану до моих пристрастий? К тому же, увлечение мое ровным счетом ничего не значит. Я не собираюсь соблазнять Севастьянова, у меня есть Петраков и баста. Мало ли кем я еще могу увлечься, это все ерунда. Ну, переклинило слегка, подумаешь, забуду!
Я решила на все плюнуть, убеждать саму себя – пустая трата времени, – и пойти выпить кофе. У меня как раз была свободная пара.
В столовой сидел Севастьянов. Он увидел меня, встал из-за стола и сказал:
– Эльга Сергеевна. Вы не забыли? С меня кофе.
Я подошла к столу и села.
– Не забыла, Севастьянов. Несите кофе.
– У всех пары, а вы в столовой, Севастьянов. Прогуливаете?
– У наших сейчас физкультура…
– А у вас освобождение?
– Так точно.
Севастьянов закашлялся. Вроде бы и кофе-то не поперхнулся.
– А что с вами? Что-то серьезное?
Максим посмотрел на меня внимательно, наверное, проверял, интересно мне это или так, дежурный вопрос. А мне было интересно. Очень. Севастьянов сидел передо мной в футболке и я видела его сильные руки. Такая мускулатура от рождения не дается. Не то, что бы передо мной сидел какой-то там «качек», но и явно не «томный юноша со взором горящим». Максим передернул плечами. Видно было, что ему неприятен этот разговор, но он ответил:
– Повреждение правого плечевого сустава, полученное в Суворовском училище.
