Вира якорь! - страница 23

Советский сухогруз заходит в порт Гаваны мимо крепости Моро

Возвратились мы со вторым механиком к вечеру в порт. Проходим через одну из проходных на причалы. Около проходной стоит кубинец с автоматом, лет семнадцати. Рабочий день уже закончился, в порту людей почти нет. Молодой часовой делает суровое лицо, поднимает автомат и что-то трещит на своём автоматическом испанском. Смысл понятен и без перевода: стой, а то стрелять буду. Это было что-то новое, такого я даже на Кубе не видел. Но наш второй механик оказался обученным человеком. Он, не сбавляя шага, сделал правой рукой неуловимое движение и автомат оказался у него в руках. Мы продолжали неторопливо идти в сторону нашего танкера, а юный кубинский солдат революции плёлся за нами, хныкал и просил вернуть калашникова. Я предложил: «Да отдай ты ему автомат. Разряди только, чтобы этот дурачок нам в спину не выстрелил». Механик на ходу вынул рожок из автомата, передёрнул затвор. Потом с силой зашвырнул автомат на гору досок, а рожок бросил в противоположную сторону. Мы спокойно пошли дальше, а солдатик полез на карачках на доски искать автомат. И вот так всё на Кубе. Автомат советский, форма военная советская, нефть тоже, доски тоже, а солдат кубинский. Надо было, наверно, и солдата заменить, чтобы что-то получилось.

Гавана, центр

В итоге мы без особых приключений выгрузились. Об этой стране, где мне пришлось побывать раз десять, об их революционерах и контрреволюционерах я как-нибудь расскажу отдельно, если будет время. Тема благодарная и неисчерпаемая.

После выгрузки получаем радиограммой распоряжение из Новороссийска от нашего группового диспетчера Валерия Бушенецкого: снимайтесь и следуйте в Персидский залив за нефтью. Мы были уверены, что нас вернут грузиться в Одессу или Новороссийск. И тут такая неожиданность. Это было похоже на нокдаун в начале первого раунда.

Иван Петрович – моряк бывалый, удивления не высказал. Дает распоряжение: «Владимир Николаевич! Ты в качестве тренировки возьми генеральную карту и сделай прокладку курса до Эль-Кувейта. Посчитай расстояние. Прикинь судовые запасы, сможем ли мы дойти без заходов».

Разложил я карты на штурманском столе. Ё-моё! Да тут даже по карте шагами нужно полдня идти! Суэцкий канал в то время не работал, так как ещё не были подняты пароходы, затопленные в нём евреями во время шестидневной войны. Идти, следовательно, придется вокруг Африки, потом мимо Мадагаскара, через Индийский океан, потом Персидский залив, потом река Шат-Эль-Араб до порта Фао. Опять в самое арабское логово. Даже при нашей скорости это 43 суток чистого хода получается при идеальных погодах.

Топливо закончится на траверзе Мадагаскара, вода и макароны ещё раньше. А на Кубе запасы, кроме воды, не пополнишь. Страна бедная, на грани выживания. Топливо и макароны мы им самим из России возили целыми пароходами.

Доложил в кают-компании за обедом капитану результаты своих вычислений. «Точно померил?» – «Иван Петрович, я навигацию знаю. И напрямую мерил, и по дуге большого круга, и в обратную сторону, и по частям. Как ни старался – все равно 43 суток получается и ни часом меньше». В кают-компании после этих слов все приуныли. Видимо каждый себе в уме прикидывает: если до Фао только чистого хода полтора месяца, то сколько же мне лет будет, когда в Союз вернемся?

А Иван Петрович неожиданно говорит: «Это хорошо!». Когда капитан вышел, начальник рации развеял мои сомнения по поводу этого «хорошо»: «Молодой ты еще, Володя! Ты же сам только что сказал, что судовые припасы придется пополнить». – «Ну и что?» – «А то, что между Кубой и Персидским Заливом только два приличных порта: Лас-Пальмас на Канарах и Кейптаун в Южной Африке. Но в Южной Африке апартеид, там негров угнетают, Нельсон Манделла в тюрьме сидит. Мы, честные советские моряки, не можем на это смотреть. Следовательно, что остается? Ка-на-ры, Володя, Ка-на-ры! Ты, если уж вычисляешь, Володя, то вычисляй до конца. Это же шикарный заход!». Тут только до меня дошло, куда мы идем. Пол земного шара нужно обогнуть и по дороге только два порта, куда можно зайти.