Но в силу популярности различных религиозных конфессий на земле, я подозреваю, что человек, в массе своей, не боится, и не отвергает рабство, но напротив, – стремится к нему. И как всякий «заключённый», в пределах своего лагеря, в силу само убеждения и привычки, может вполне чувствовать себя, относительно свободно, так всякий из паствы, – всякий, кто когда-либо причислил себя к определённому религиозному учению, или к определённой конфессии, может вполне чувствовать себя свободно и комфортно, в рамках этой выбранной доктрины.
Я осознал, во всей неопровержимой реальности, что человек, не осознавая того, боится более всего на свете, именно свободы! Ибо, в глубине своего подсознания чувствует, – как она, на самом деле, опасна для него…
Я слышу, и понимаю тебя, сын мой. Но отвечу на это, так: Во-первых, всякая свобода, действительно негативна, ибо в своей гипертрофированности, подразумевает под собой, квинтэссенцию хаоса… Во-вторых, подсознательно, человек всегда чувствует, что свобода – словно наркотик, попробовав который однажды, никогда не забудешь, и будешь всю жизнь стремиться к нему, обречённый увеличивать постоянно дозы… В-третьих, свобода – словно то «яблоко с древа познания», откусив от которого, уже невозможно вернутся назад, на луга беспечного неведения, а значит, того вида счастья, которое несёт в себе всякое неведение, и всякое беспечное существование… В-четвёртых, свобода – словно та сладость, которая, если употреблять её в больших количествах каждый день, неминуемо вызывает, что-то вроде «диабета», и, в конце концов, убивает.
Я, конечно же понимаю, отче, что отвергать одно, не значит утверждать противоположное, и истина, – никогда не сидела на одном из стульев. Как Мисологос, (отвергатель всякой веры), так и Ортодокс, (одержимый верой), есть суть – проповедники монотеизма. И я прекрасно осознаю, что в этом смысле, ими движут два вида заблуждения, которые стоят друг друга. Будучи приверженцами одного вида заблуждения, они убеждены, что всё зависит от бога и проведения, и они лишь рабы, или плывущие по течению рыбы…
Будучи приверженцами другого вида, они убеждены, что всё зависит только от них самих, что они сами строят свою жизнь, а значит, и ответственность за эту жизнь, целиком и полностью лежит на них самих. Каждый выбирает для себя, тот вид заблуждения, который ближе ему по духу. А значит, каждый выбирает, присущий только ему вид свободы, и вид счастья…
Эти разноплановые понятия, и их взаимоотношения, где-то коррелируются с выбором человеком образа своего пути, в социальной системе. Где ты, либо подчинённый, и удовлетворяешься своим видом свободы, либо начальник, удовлетворяющийся своим, но убеждённый, что только этот вид свободы – действителен. И оба они убеждены, что иных путей в социуме, – не существует. Но на самом деле, они оба зависимы, и только виды зависимости, и соответствующий каждому вид свободы, отличает их стремления, и их заблуждения.
Но существуют личности, что отвергают оба эти вида свободы, и выбирают для себя, третий вид, – путь философа… И они знают ту метаморфозу жизни, которая определяет всякое наше отношение, не только к свободе и несвободе, но и к боли и наслаждению, страданию и благоденствию… Метаморфозу, которая предопределяет все наши аффекты, и несёт в себе, фатальную невозможность обретения истинной свободы, и настоящего благоденствия, для всех живых тварей на земле.
