Вивьен, сплошное недоразумение. - страница 32
Совсем, свихнулся? Или перекурил?
– Благодарю за наставление, господин Стейдж, постараюсь не забывать держать ключ от дорожного сундука при себе.
– Алистер вспомнил времена детства его дочери, -вдруг решил объяснить Гордон, – она давно выросла и занимается взрослыми делами.
– Уверен, это так, – на губах Адама заиграла улыбка. Темно-синий пиджак прекрасно гармонировал с его голубыми глазами. Можно было бы залюбоваться, но нутро, источающее самоуверенность, портило всю картину. – Кстати, какие книги предпочитаете, госпожа Вивьен?
– Молитвослов, – брякнула Агнесс, вообще не в тему и посмотрела на меня как бешеная врана, готовая клевать, – завтра будем переписывать, дабы исповеди были расположены на отдельных страницах.
– Ну уж нет!
С этим я не собиралась мириться. Пусть сама пишет, хоть днями и ночами.
Гордон поморщился. Я посмотрела на отца, ища защиты, но и он боялся полоумную сестру.
– Извините тетушка, – припомнив манеры, я сделала самое спокойное лицо из возможных, – завтра я полностью занята. Вам придется заняться этим вопросом самой.
– Я делаю это для тебя.
– Не утруждайтесь, прошу.
Редвил снова кашлянул. Я посмотрела на него ожесточенно.
– На днях приедет Апостолус, намерен провести с тобой беседу.
– Будет изгонять из меня низшую суть? Можете сами его развлекать сколько хотите. Я уеду в Терон, лепить горшки с подругой.
– Закройте рты обе, – отрезал дед, – никому не интересны ваши баталии. Если
Агнесс говорит делать это, значит так надо.
– С чего вдруг? Если она вам скажет дедуля, биться об пол лбом пятьдесят раз, чтобы очиститься от скверны, неужто вы будете делать это? Что-то не вижу на вашем лице желания уходить в духовность с головой.
– Вивьен, я думаю, ты уже наелась.
Я встала из-за стола, кинув на стол салфетку. Бесцеремонно.
– По горло, аж кости лосося застряли поперек.
Агнесс вся кипела, как и дед. Плевать! Сидят, занимаются какой-то ерундой и командуют.
– Думала, пребывание в землях Ванн исправит тебя, но ошиблась, -забила последний гвоздь тетка, вся, нахохлившись и почернев.
– Поверьте, я тоже надеялась, что вы тоже обретете покой. Жаль, но я ошиблась.
На деда я побоялась взглянуть. Оттенок его кожи был зеленый, переходящий в фиолетовый. Хотелось верить, что его не хватит удар.
– Прошу меня простить и приятного аппетита, – добавила я, снова вспомнив про манеры, – поешьте десерт. Готовят его исключительно вкусно.
В своей личной комнате, называемой покоями с определённым смыслом, беспокойство охватило меня с головой. Я металась по ним, заламывая себе пальцы и тихо бесилась.
Тетка знатно перегибала и вместо того, чтобы держать свой рот на замке или читать молитвы, выставляла меня идиоткой перед гостем и всеми.
На десятый круг моего хождения по пушистому ковру, ко мне без стука зашел Гордон Стейдж.
Он вырос в моей комнате как статуя божества войны, с накинутым поверх жилета кобальтового цвета пиджаком.
– Я попросил малость, всего лишь не позорить меня. Не думал, что для твоих мозгов моя просьба стала такой непосильной ношей.
В миг я окрысилась, но сдержала порыв разораться. Все-таки чему-то научилась под крылом у деда.
– Не знала, что поддержание бесед с Адамом Редвилом, является плохой затеей. Вы бы предупредили, что я должна молчать как немая, а не быть гостеприимной и открытой.
– Твой выпад показал истинное лицо семьи Стейдж.
– Что мы шизанутые?
– Прошу не выражаться такими фразами, ты не на блошином рынке.