– Ты как обычно, – встрял Серёга. – У тебя на теле розового цвета меньше, чем зелёного, а всё туда же. Пойдёт на первое сентября, как кактус, а его и не заботит это ничуть.
– Да-а… Скоро опять в школу. И лета почти не видали – пролетело, как Гагарин в космос, – сидел у своего коронного места на чердаке – окна – Сашка.
– Скукота… На рыбалку пару раз сходили, да за ирисками, поди-ка, пяток… – подсчитывал Толстый.
Сашка прищуривался и смотрел в окно.
– Чо там? – заинтересовался Смольников.
– Подойдите – покажу, – подзывал обоих рукой Санька.
Там, внизу, стоял незакрытый сарай… Да не просто сарай, а настоящий сеновал, в котором соседи хранили корма для своей коровы.
– Кто-нибудь веселья хочет? – стоял с надменным видом, готовый побежать, Сашка.
– А чего в этом сарае весёлого? – недопонимал Русик.
– Смеёшься? Пошли, покажу! – убеждал его Санька.
– Щас сигу докурю и пойдём, – перебил их Смола.
– Слышь, Смола, ты ещё даже и не прикурился, давай потом покуришь. Пошли, а? – уговаривал друга Александров.
***
Запах свежего сена такой дурманный, такой вкусный и необыкновенный, что хочется закопаться в этот разбросанный по сараю стог и не вылезать из него, покуда не надоест.
Сашка лежал внизу и вдыхал аромат. С потолка, усеянного маленькими дырочками, так и сквозили тоненькие лучика света. Санька то широко раскрывал глаза, то сильно-сильно их сжимал. «О! У меня эти точки теперь повсюду!» – кричал он парнишкам, ползающим где-то по соседству. «Пшшш…» – скатился по сухой траве, как бублик по сахарной пудре, Толстый. Он улёгся рядом с Санькой и стал наблюдать вместе с Санькой за яркими точками в прохудившейся крыше. «Чирк!» – послышалось откуда-то сверху. Запах свежезажженной списки пронёсся по сеновалу, а за ним… и дымок. «Серый, чо – не втерпёж?» – не двигаясь с места, орал Саня.
Спичку Серёга по обыкновению кинул куда-то в сторону и, расслабившись на полатях, лёг отдыхать.
Заметались, заискрились, затанцевали искорки по истлевшему сену. «Ты спичку что ли не затушил?» – вскочили в панике Толстый с Сашкой. «Слышь, Смола! – смотрел на верхний этаж, который только начинал разгораться, Сашка. – Прыгай сюда! В сено! Пока есть куда!»
Серый метался по полке, а Толстый стоял уже у дверей, готовый бежать отсюда во все ноги. Правда, как бегал Русик знали все, и поэтому часто давали ему фору. Но только не сегодня, только не в этот раз…
Испуганный, Смола прыгнул вниз и, вскочив, как ошпаренный, ринулся из сарая, не подождав никого.
Сашка двинул за ним. Толстый бежал, как во сне – вроде бы, и надо, да не мог.
Сарай пылал яркими огнями, языки пламени скользили по обшивке, и было уже понятно, что спасти не удастся не только сено, но и место, в котором оно хранилось.
«Стойте! – слышались мужские крики вслед убегающим сорванцам. – Быстро сюда! Или мы вашему приятелю по башке настучим!»
Толстого, как обычно, повязали, и Саньке с Серым ничего не оставалось, как идти назад и принимать удар на себя, чтобы Русик хотя бы остался в живых.
***
Побитые и истрёпанные, они шли с места увеселения.
– Толстый дак… – ворчал Смола. – Всё из-за тебя!
– Из-за меня?! – возмущался Русик. – Из-за меня, да? Ой, простите, что покурил! Это же я не знаю, как тушить сигареты и кидаю подоженные спички в сухое сено! Кто ж ещё, да?!
– Хотя бы я быстро бегаю! Если б не твоя «широкая кость», мы бы щас не на синяки дули, а лежали б где-нибудь у реки и любовались природой.
