Владивосток - страница 17

Памятник русским морякам, погибшим на корабле «Алеут»

Прошло много десятилетий. Буддийский храм Тэймэдзи, около которого лежали русские моряки, окончательно обветшал, да и холмики, поросшие травой, сравнялись с землей. Настоятель храма Мацудзаки Киемицу забеспокоился о могилах. Ответственный секретарь общества Япония – СССР в Хакодате решил было перенести останки моряков на иностранное кладбище в своем городе, но тут возразили местные жители, которые решили воздвигнуть в районе горы Самбонсунги около города Сэтана памятник. Как позднее один из них писал: «Погибшие догадываются, что близкие чтят их память, однако нетрудно представить, что их души теряют связь с родственниками, они забываются и уходят в небытие». Деньги собирали со всего Хоккайдо, в 1971 г. состоялся перенос праха русских людей, а еще через год, в сентябре, на братской могиле установили красивый памятник. В предисловии к буклету, который был издан в честь этого события, мэр г. Сэтана Сасаки Есихару написал: «Данный памятник, поставленный в память погибших членов экипажа “Алеут”, создан на средства, собранные местными жителями, готовыми во имя добрососедства прийти на помощь терпящим бедствие на море».

Интересно, что японцы запросили через советское посольство в Токио сведения о крушении шхуны «Алеут» и поинтересовались фамилиями погибших русских моряков, которые хотели нанести на монумент. Чиновник из Генштаба формально отнесся к этому запросу и после недолгого раздумья написал, что такие сведения не сохранились. На самом деле в Российском государственном архиве Военно-морского флота в Санкт-Петербурге хранится объемистое дело об этом событии, где детально описаны все факты давней трагедии. Известны сегодня и имена погибших у японского берега моряков.

Существует легенда, что нынешнюю улицу Алеутскую во Владивостоке проложили моряки со шхуны «Алеут», в связи с чем она и получила это имя. Теперь же мы знаем, что прах восьмерых из этих строителей лежит в соседней стране, и если кому-либо из современных русских мореплавателей доведется побывать в Сэтана, пусть он наведается к горе Самбонсунги и возложит цветы к их братской могиле.

Сегодня многие владивостокцы побаиваются заходить с наступлением темноты в некоторые городские микрорайоны. Было так и в прошлом. Мало какой околоточный, не говоря уж о простых горожанах, рисковал вечером появляться в районе Каторжанки. Название это говорит само за себя. Не в пример власть имущим, народ очень метко дает названия городским районам.

В прошлом веке чертой, за которой заканчивался город, была улица Последняя (ныне Уткинская). За ней размещались кладбища разных конфессий, о чем сегодня напоминает Покровский парк. Далее уже начиналась дикая тайга, любимое место владивостокских охотников и местных преступников.

Как иногда случается и сегодня, в прошлом были нередки случаи самозахвата земли. По мере развития города в районе Первой Речки среди сопок стали появляться непритязательные на вид домики, срубленные из местного леса. Их хозяевами были в основном бывшие ссыльно-каторжные, приехавшие с Сахалина, или же те рабочие, которые решили остаться во Владивостоке после окончания строительства Транссиба. Каторжных, видимо, было больше, потому что среди местных жителей этот район стал называться «Каторжанкой».