Что именно пришло ему в голову, она не знала, но Квилл остановился, протянул руку, коснулся ее щеки в мимолетной ласке. Айя, стыдно признаться, потянулась за его ладонью, подалась ему навстречу, словно ждала нового поцелуя.
Мужчина наклонился к ней и прошептал, едва ли не касаясь губами мочки уха:
– Что, если снова поцелую? Оттолкнешь или ответишь?
– Сумасшедший! Люди кругом, – воскликнула Айя, пытаясь сохранить спокойствие, а сердце уже забилось быстрее.
– А если бы не было людей? – настаивал он.
Опять дразнил, разозлилась Айя, но не поддалась. Спросила совсем о другом, с удовольствием отметив удивление на лице мужчины.
– То ничего бы не изменилось. Лучше расскажи мне об Академии. Какие испытания нужно пройти, чтобы попасть туда? Как проводится обучение?
– Не знаю, – пожал плечами Квилл, – я никогда не бывал в ней. У меня был свой наставник. Он научил меня всему, что я знаю, и даже жизнью я обязан ему.
– Он спас тебя? Нет, не говори ничего! Не вспоминай! Не хочу, чтобы ты переживал это снова.
Айяна почувствовала, как изменилось его настроение. Исчезла былая легкость, словно солнце скрылось за тучами, что вот-вот должны были пролиться дождем. Квилл нахмурился, сжался, будто почувствовал огромную тяжесть на плечах, и продолжил:
– Разве об этом можно забыть? Столько лет прошло, а мне кажется, что все случилось вчера. Мама с отцом собирались на праздник. Она была так счастлива и прекрасна, он, как всегда, задумчив и серьезен. Только глядя на нее, менялся до неузнаваемости и не мог сдержать улыбки.
Мужчина на мгновение улыбнулся, погрузившись в воспоминания. Лишь в его блестящих глазах плескалась боль, что не стала меньше с годами.
– Я обиделся на них за то, что они не взяли меня с собой. Вышел их проводить, ждал, пока карета отъедет достаточно далеко. Было холодно. Я замерз и спешил быстрее вернуться в дом. Внезапно дорога озарилась яркой вспышкой. Послышался шум, будто кто-то с силой бросил нечто тяжелое на камни, и от удара предмет разбился на множество частей. Я растерялся, не мог сдвинуться с места. Не понимал, что происходит, вернее, не хотел понимать. Потом бросился вслед за родителями, но наставник перехватил меня, не дав подойти слишком близко. Он тряс меня за плечи, что-то говорил, но я ничего не слышал. Видел лишь обломки дерева и металла, обрывки ткани – красные от крови и черные от копоти.
Я очнулся в пути верхом на коне. Позади меня сидел господин Эрет. От него я узнал о гибели родителей и последовавшем за ним нападении на наши земли. Врагам удалось застать нас врасплох, перебить всех защитников и большинство слуг. Они никого не пощадили. Даже от дома ничего не осталось. Я убедился в этом, когда несколько недель назад отправился туда и увидел лишь руины.
– Проклятые чудовища! – воскликнула Айя. – Сколько еще драконы будут убивать людей?
– Почему ты решила, что напали драконы? – холодно поинтересовался Квилл. – Почему всегда винишь только их?
Это был не первый случай, когда Квилл в разговоре упоминал драконов. Неожиданностью стало то, что он ни разу не осудил их, как и Галим. Отчим не любил рассказывать о войне, но и в тех редких случаях, когда вспоминал прошлое, отзывался о врагах с неизменным уважением.
Айю удивляло подобное отношение обоих мужчин. Разве достойны безжалостные убийцы хоть капли сочувствия? Разве могут они вызывать иные чувства, кроме ненависти? Разве можно с восхищением говорить о тех, кто несет смерть и разрушение мирным поселениям?
