Читать онлайн Елена Княжинская - Крылья за спиной

1. Пролог

«Настанет день и придет великий правитель.

Мудростью своей он превзойдет всех ученых мужей, мудрецов и магов.

И силе его не будет равных ни среди предшественников, ни среди современников.

И потомки его будут править до скончания мира.

И убоятся его враги, к которым он будет беспощаден, которых без устали станет разить его меч.

И прославят его имя в веках, ибо он будет одинаково справедлив и к бедным, и к богатым, а милость его будет поистине бесконечна.

И приумножит он земли, расширив границы владений до самого Лунного моря, и везде установит закон и порядок.

И не станет голода и болезней.

И придут князья и прочие властители, уставшие от бесконечных войн и распрей, под его руку, и с благодарностью примут его власть и покровительство.

И возродятся науки и искусства.

И древние знания будут в почете.

Наступит век изобилия и благоденствия.

Дабы настал этот день, следует умилостивить богов, возложив на древний алтарь самое дорогое, что есть у человека.

Если примут они жертву и посчитают ее достойной, то жизнью одного будет заплачено за благополучие многих.

Так говорит древнее пророчество и так будет».

Свитки Лунного моря, глава восьмая, книга пятая.

Хугард ждал этого дня, как и сотни его предшественников. Искал знаки в небе и приносил жертвы богам. Гадал на костях и рунах. Прочел все возможные толкования этого пророчества, но так и не получил ответ на свои вопросы.

Шли годы. Великие империи рассыпались на мелкие княжества, а те в свою очередь постепенно приходили в упадок. Неделями не было дождей, а сильнейшие ветра выдували последние крохи влаги. Реки выходили из берегов, и мутные воды их уносили остатки урожая, обрекая все живое на мучительную голодную смерть.

Сам мир, казалось, устал бороться за свое существование.

Во всем этом Хугард видел знаки скорого конца всего сущего. Устав ждать милости богов, он решил ускорить события. Самому себе дал клятву, что не остановится ни перед чем, не пожалеет жизни, своей ли, чужой ли, чтобы спасти все сущее от гибели. Взяв с собой самое ценное, что у него было – древние книги с заклинаниями и предсказанием, – он отправился в странствие по миру. Вновь искал знаки и предзнаменования. Вновь с надеждой бросал руны и кости, но те по-прежнему молчали.

Всюду, куда только ступала его нога, рассказывал о пророчестве. Глаза его сияли фанатичным блеском, а обычно тихий голос обретал невиданную силу. Многие приходили послушать его, а потом пересказывали друг другу услышанное. Так предсказание обрастало все новыми подробностями. Уставшие, изможденные люди поддерживали жреца и мага, но ни один не был готов принести жертву ради благополучия других. Да и какова эта жертва, никто не знал. Сам Хугард затруднился бы ответить на этот вопрос, но верил, что однажды ему откроется истина.

В одну из душных летних ночей жрец увидел сон, который показался ему пророческим. Оставив всех своих учеников и последователей, старик отправился туда, где по его предположениям суждено было появиться предсказанному правителю. Едва вступив в новые земли, он понял, что нашел искомое. Жившие в достатке и благополучии люди остались глухи к его словам, но Хугард знал, что это ненадолго. Предвидел скорые изменения, которые заставят местных жителей прислушаться к его словам. Оставалось только ждать божественных знаков.

2. Глава 1

Сегодня Мира встретила свою семнадцатую весну, но едва ли кто-то, кроме нее самой, вспомнил об этом. Последние восемь лет этот день совершенно не отличался от любого другого, наполненного бесконечными хлопотами по хозяйству. Девушка рано встала, чтобы успеть принести свежей воды из колодца, приготовить завтрак многочисленному семейству и заняться другими домашними делами. Выкладывая одну за другой небольшие булочки на противень, она с тоской думала о прошлом, в котором осталась мама, единственный родной человек.

Сколько себя помнила, они всегда жили бедно в маленькой перекошенной полуземлянке, крошечные окна которой располагались вровень с землей. Скромно одевались и могли позволить себе немного мяса только по большим праздникам. Несмотря на все лишения, тогда она была по-настоящему счастлива, окруженная вниманием и заботой мамы. Эльма выращивала овощи на небольшом участке земли рядом с домом. Все излишки продавала или выменивала на что-то нужно хозяйстве. Она бралась за любую работу, только бы не умереть самой с голоду и не оставить сиротой свою крошку. За жалкие гроши помогала по хозяйству тем самым людям, которые упрекали ее в бесстыдстве и блуде. Редкая женщина не называла ее пропащей, обвиняя в попытках увести чужого мужа. Редкий мужчина, был ли он холост или женат, не предлагал Эльме разделить с ним постель на одну-две ночи. Те, что побогаче, обещали муку, молоко и даже деньги, но молодая женщина ни разу не согласилась. Мужчины недоумевали над ее поведением: зачем работать от зари до зари, когда можно легко заработать на пропитание да еще и с удовольствием. Разве убудет от нее теперь? Не девка, терять нечего. Эльма безропотно сносила все нападки и оскорбления, зная, что защитить ее было некому. Такой же смиренной она воспитывала и дочь.

Мира лишилась матери, когда ей едва исполнилось девять лет. Женщина просто не проснулась в один из теплых летних дней. Девочка не сразу поняла, что произошло, пыталась разбудить маму, согреть ее холодные руки, целовала бледное лицо. Потом рыдала несколько часов, и некому было ее утешить. Лишь поздно вечером пришел кто-то из селян, так и не дождавшись Эльмы, помогавшей его жене с прополкой огорода. Мужчина ворвался в дом с криком и бранью, но быстро замолчал, когда увидел маленькую девочку, свернувшуюся клубочком на постели, которую она делила с мамой. С досады селянин крикнул что-то злое и ушел.

На следующий день появилась незнакомая женщина, которая представилась теткой Миры. Она навела в доме порядок и организовала похороны сестры. Никогда еще девочка не видела так много посторонних людей одновременно. Со страхом и недоверием взирала на них снизу вверх, а те отвечали любопытными взглядами и что-то непонятное говорили об Эльме.

Простившись с матерью, Мира отправилась в дом тетки.

– Что мне только делать с тобой? – причитала Сильма всю дорогу. – И бросить нельзя, чай, не чужая, и лишний рот мне ни к чему.

– Я работать могу, помогать буду, – прошептала Мира.

Больше всего на свете она боялась остаться совсем одна. Страх был настолько силен, что девочка действительно была готова взяться за любую посильную работу. Еще она хотела есть так, что даже живот сводило от боли. Только стеснялась признаться в этом строгой женщине, хотя ничего не ела со вчерашнего утра.

– Тощая такая, – продолжила Сильма, – едва ли от тебя будет прок, но посмотрим. Что умеешь?

Девочка торопливо перечисляла все то, чему ее успела обучить мать, надеясь, что тетка все же разрешит ей остаться. Та только качала головой, не говоря ни «да», ни «нет».

Так незаметно они добрались до дома Сильмы. Женщина остановила повозку, запряженную низкорослой гнедой кобылой, и приказала спускаться. После землянки дом тетки казался просто огромным, как те дворцы, о которых говорилось в сказках. Их во множестве знала Эльма и каждый вечер, расчесывая густые светлые волосы дочери, рассказывала одну из них.

Двухэтажный деревянный сруб был огорожен высоким забором. За ним располагался двор с множеством хозяйственных построек, откуда слышались голоса домашних животных. Десятки кур и уток по-хозяйски расхаживали, втаптывая сильными лапами в землю зерно, которого хватило бы на целый хлебный каравай. Сад манил еще зелеными яблоками и грушами. Девочка с удивлением взирала на все это богатство и недоумевала, почему тетка никогда не приходила к ним, когда ее сестра была жива. Почему ни разу не поделилась хотя бы куском хлеба, когда Эльма отдавала дочери последнее, часто засыпая голодной.

Живот предательски заурчал. Женщина бросила недовольный взгляд на ребенка, сняла узел с ее вещами с повозки и передала парню пятнадцати лет, приказав отнести их в дом.

– Что же мне с тобой делать? – повторила Сильма.

Она провела девочку на кухню, посадила за высокий чисто выскобленный стол, собрала нехитрый ужин. Мира старалась есть аккуратно, не набрасываться на еду, как голодный зверек. Отламывала свежий ароматный хлеб маленькими кусочками, мелкими глотками пила еще теплое молоко, чтобы ненароком не разозлить строгую хозяйку. Эта простая еда казалась ей самой вкусной на свете. Закончив есть, она собрала в ладошку крошки со стола и проглотила их под внимательным взглядом женщины.

– Вот как мы порешим. Жить останешься у меня, будешь помогать по хозяйству. Рабочие руки лишними не бывают, а тебе хотя бы платить не придется. Будешь стараться, я тоже тебя не обижу.

Сильма оказалась той самой теткой, о которой маленькая Мира слышала столько сказок, вроде бы и зря не ругалась, но и слова доброго тоже не говорила. Она выделила девочке чулан под лестницей на кухне вместо комнаты. Постелью ей служил тюфяк, набитый соломой, а одеялом подбитый мехом плащ – единственное наследство от отца, которого она никогда не видела, о котором мать никогда не рассказывала.

– Вот дура, – в сердцах воскликнула женщина, увидев этот плащ. – Так и хранила его?

Мира кивнула, не понимая, чем был вызван гнев женщины. Много позже она узнала причину этого, случайно услышав разговор соседок. Эльма была одной из самых красивых девушек не только этого, но и близлежащих селений. Не удивительно, что ее отец отказал многим женихам, приняв сватов только от сына старосты. Договорились о свадьбе, успели обменяться выкупом за невесту и приданым, только одно событие разбило все мечты и девушки, и ее небогатых родственников. На празднике сбора урожая появился молодой аристократ, судя по одежде и привычке отдавать приказы, один из приближенных арарского князя. Принимать такого человека было честью. Ему и его воинам выделили лучшие места за столом, угощали самыми вкусными кушаньями и ни в чем не отказывали. Заметив в хороводе девушек Эльму, молодой мужчина потребовал ее себе. Староста не посмел отказать ему, отец не заступился, жених молча сжал зубы и выпивал одну чарку хмельного меда за другой.

Утром Эльма покинула выделенный гостю дом в том самым плаще, которым одарил ее тот, кто беззастенчиво воспользовался ее беззащитностью. Сама ли она отдалась тому мужчине или стала жертвой его похоти, доподлинно неизвестно, а свидетелей этого не было. Только с того дня ее жизнь совершенно изменилась. Жених отказался брать в жены "порченую девку", родственники отвернулись от нее, отправив жить на окраину селения, подальше от людей. Каждый, от мала до велика, словом или делом старался уколоть ее, причинив боль или просто посмеявшись.

Женщина осталась в тягости и в положенный срок произвела на свет девочку с удивительно яркими синими глазами и белокурыми локонами, обрамлявшими наподобие короны ее крошечную головку. С возрастом дочка становилась все более похожей на отца, взяв от матери только огромные миндалевидные глаза да пухлые губы. Сам облик ее служил живым напоминанием о той ночи, когда из самой завидной невесты и будущей жены Эльма превратилась в изгнанницу и позор семьи.

3. Глава 2

Мира росла, и все больше забот ложилось на ее худенькие плечи. Она готовила и убирала, стирала одежду членов многочисленного семейства тетки, но вместе благодарности получала чаще всего тычки и упреки. Девушка никогда не спорила, молчала, опустив глаза, но если кто-то хоть словом оскорблял память ее матери, то тут она не могла сдержаться. Глаза ее словно метали молнии, в них загорался огонь упрямства, заметив который однажды тетка прикусила язык, сказав лишь: