Власть в погонах: Военные режимы в современном мире - страница 10

Аргентинский случай не уникален. Непрямые военные режимы существовали в 1960–1980-х годах во многих странах Центральной Америки, о чем подробнее будет рассказано далее.

Выше, приводя примеры, я использовал слово «военные», но в определении речь идет о структурах, способных к легитимному применению вооруженного насилия. Столь многословная формулировка нужна по той причине, что в современном мире нет страны, в которой помимо собственно вооруженных сил отсутствовали бы другие государственные структуры, на законных основаниях располагающие оружием и применяющие его. В России такие структуры часто называют силовиками, и далее я буду время от времени использовать это слово.

К силовикам относятся прежде всего силы охраны правопорядка и государственной безопасности, причем среди тех и других в большинстве случаев выделяются специализированные ведомства, действующие независимо друг от друга и не встроенные в какую бы то ни было единую цепь командования (разного рода разведывательные и контрразведывательные службы, пограничные органы, агентства по борьбе с наркоторговлей, организованной преступностью и пр.). Именно такие структуры зачастую играют ведущую роль при установлении военных режимов, а затем принимают участие и в формировании органов власти военной диктатуры. Кроме того, нередко создаются так называемые парамилитарные организации, которые не входят в официальную структуру вооруженных сил или правоохранительных органов, но при этом по своему устройству подобны им. Вмешательство таких организаций в политику – весьма распространенное явление. Как правило, они и создаются в политических целях. Во многих странах не только на нормативно-правовом, но и на культурном уровне закреплено представление о том, что задача вооруженных сил – защита от внешнего врага и армейским офицерам не пристало вмешиваться в политику. Однако это не касается военных структур, в обязанность которым вменены охранные функции внутри страны. Такие структуры существуют в большинстве стран мира, хотя называются по-разному. Наиболее широкий обобщающий термин, используемый учеными для их обозначения, – «жандармерия», но на практике чаще встречаются названия «внутренние войска» и «национальная гвардия». Случаи военных переворотов, инициаторами которых служили подобные структуры, многочисленны. Например, важную роль в истории Ирана сыграла «Персидская казачья дивизия», жандармское по своим функциям подразделение, созданное в XIX веке по образцу российских казачьих войск и вскоре превратившееся в наиболее боеспособную вооруженную силу страны. Лидер «персидских казаков», выходец из скромной солдатской семьи Реза-хан в 1920-х годах стал правителем Ирана де-факто, а затем и де-юре, сместив последнего шаха из династии Каджаров и заняв трон под именем Реза-шах Пехлеви.

Любопытно, что зачастую ведущей силой при установлении военного режима оказываются даже не жандармерии в целом, а так называемые преторианские гвардии. В республиканском Древнем Риме преторианцами называли личную охрану главнокомандующего и его палатки (в переводе с латыни praetorium – шатер командира в военном лагере). Во времена империи далеко не всем ее главам доводилось жить в палатках, но название закрепилось. И сегодня во многих странах мира есть подразделения, специально созданные для охраны главы государства и других высших чиновников. Склонность таких подразделений к организации переворотов выглядит парадоксально, но своя логика тут есть. Преторианцы всегда базируются в столице страны, в непосредственной близости от правительственных учреждений, и в силу своих функций имеют непосредственный доступ к тем, кого они, в принципе, должны охранять даже в тех случаях, когда приоритеты преторианцев меняются на противоположные. Им проще всего совершить переворот. Вопрос лишь в том, надо ли им это.