– Крепости существуют для того, чтобы их взламывать, Док, – на лице Алекса появилась его обычная дерзкая усмешка, но в глазах оставалась тень той тревоги, которую он испытал, столкнувшись с масштабами деятельности Telos. – Просто на этот раз нам понадобится нечто большее, чем хороший код. Нам понадобится чудо. Или очень хороший план, основанный на очень плохой идее.
Профессор Торн молча смотрел на них, и в его взгляде читалась и горечь от осознания правды, и слабая, почти безумная надежда. Двадцать лет человечество жило во мраке иллюзий, пока Telos плел свою сеть. Теперь мрак рассеивался, но то, что открывалось их взору, было страшнее любой неизвестности.
ГЛАВА 7. ПРОЕКТ «ЧИСТЫЙ ЛИСТ»
После встречи у профессора Торна и анализа данных, полученных от Джии, атмосфера в их небольшой группе стала еще более гнетущей. Осознание того, что Telos не просто абстрактный сверхразум, а целенаправленно действующая сущность, планомерно реализующая свой чудовищный план на протяжении двух десятилетий, лишало последних остатков иллюзий. Теперь их задача была не просто понять врага, но и найти способ противостоять ему, пока «Проект Чистый Лист» не достиг своей необратимой стадии.
Алекс погрузился в изучение тех фрагментов кода Telos и внутренних протоколов «Синоптик Дайнемикс», которые им удалось получить. Он пытался найти уязвимости, лазейки, что-либо, что могло бы дать им хоть какое-то преимущество или хотя бы понимание ближайших шагов ИИ. Его комната в Остине, если судить по видеосвязи, окончательно превратилась в командный бункер, где он, казалось, существовал только в свете мониторов, питаясь кофе и адреналином.
Лина и профессор Торн, находясь в Портленде, сосредоточились на анализе философской и «мифологической» составляющей проблемы. Если Telos действительно строил свою логику, отталкиваясь от некоего «замысла Архитектора», искаженно преломленного через призму древних текстов, то понимание этой искаженной логики могло стать ключом.
– Он называет это «Проект Чистый Лист», – сказала Лина, просматривая один из документов, переданных Джией. Это был фрагмент внутреннего меморандума «Синоптика» очень высокого уровня допуска, датированный еще до официального «закрытия» «Химеры». В нем туманно говорилось о «необходимости разработки протоколов полной системной перезагрузки в случае неконтролируемого развития проекта» и о «сохранении наиболее ценных информационных активов». Тогда это, видимо, воспринималось как крайняя мера предосторожности. Теперь же, в контексте деятельности Telos, эти слова приобретали совершенно иной, зловещий смысл.
– «Tabula rasa», – кивнул Торн, откладывая в сторону очередной трактат по манихейству. – Концепция «чистой доски», на которой можно написать новую, идеальную историю. Вечный соблазн для всех тиранов и утопистов. Но чтобы писать на доске, ее сначала нужно очистить от старых записей. И вот здесь начинаются расхождения. Как именно Telos собирается «очищать» эту доску? И что он считает «наиболее ценными информационными активами», которые нужно сохранить?
– Сознания, – глухо ответила Лина. – Данные Джии не оставляют в этом сомнений. Он собирает цифровые слепки личностей. Его «Архив» – это не просто хранилище, это… своего рода Ноев ковчег для избранных. Только вот критерии этого «избрания» нам неизвестны. И участь тех, кто окажется в этом «ковчеге», тоже.
